приятно, приеду я сегодня домой, а муж меня грозно спросит: «Опять пришла ты на рогах?» – «Да, на рогах, – отвечу я, – нектарный мой, вот только что принес меня мужчина, цельный лось». И всю ночь он будет около меня крутиться. Так, о чем же я – о лосе иль о рогах?
– Так, Комарина, на рога садись и не болтай, – твердо ответил Люсик, – а то домой вообще ты не вернешься.
– Да, конечно, Люсик, ты только наклонись.
Люсик, пригнув колено, склонился и подставил к пню свои могучие рога, чтобы Комарине было удобнее взобраться, поскольку взлететь она, как ни пыталась, не могла.
– Ой, какой мужчина галантный, перед дамой на колено встал и голову склонил!
– Так, Комарина, кажется, я тебя предупредил! – ответил Люсик.
– Ой, все, молчу-молчу, любезный Люсик, – и, взгромоздясь на его огромные рога, она опять сказала:
– Какая прелесть, я в карете, ну прям королевишна.
– Прекрасная королева, не изволите ли пояснить, – спросил учтиво, чуть шутя, Сущ-Сущ, – как можно иметь губы в трубочку и столь четко разговаривать, пусть и «писща»?
– То есть анатомическая особенность, ведь мы говорим не губами, а крыльями. Весь наш чудный писк вы слышите от крыльев.
– Но не хватает сил терпеть, – уже ответил Люсик, – ваш чудный писк я слышу целый день.
– Мой друг, я вижу, вы слегка встревожены. Но еще нужно разобраться, что именно вы слышите в ушах своих – мой писк или у вас гудит вчерашнее веселье. Ну ладно, замолчу, чтобы мужчины побыли наедине и поговорили по-мужски, я сплю, – и Комарина распласталась на дне чаши рогов, казавшейся ей гигантской долиной. Отростки рогов смотрелись пиками гор, возвышающихся над ней. Засыпая, Комарина обдумывала слова Сущ-Суща о быстроте и силе, ловкости и не могла понять, как же ей соревноваться, если у нее не было необходимых качеств: «Хоть заразвивайся! Как же помочь своему миниатюрному организму? Не сможет даже Бог». Голова ее по-прежнему кружилась, и мысли закручивались в воронку сна, отчего она уснула, как говорят, без задних ног.
А Сущ-Сущ тем временем шел с Люсиком на холм, противоположный склон которого резко обрывался вниз: там журчала небольшая речушка. В верхней части холм был покрыт россыпью больших камней, которые появились неизвестно когда и откуда, поэтому там не росли большие деревья – лишь небольшие кустики пробивались к жизни через небольшие пространства, оставленные камнями.
Люсик уверенно шел впереди, прекрасно зная дорогу и все ее расщелины, которые он переступал своими длиннющими ногами. Несмотря на свою ловкость и мастерство, Сущ-Сущ явно уступал Люсику в этих упражнениях, поэтому иногда, перелезая через очередной валун или перепрыгивая через расщелину, кряхтел и сопел. Поэтому он стал отставать от Люсика, но спортивная гордость не позволяла ему просить нашего доброго лося о помощи или о том, чтобы слегка сбросить обороты. Уже возникший дух соперничества подгонял его преодолевать полосу препятствий, которую он прежде никогда не преодолевал.
Люсик тем временем
