же не выдержала я, глядя на смятый металл и раскрошенный пластик. – Страховка…
– У меня ее нет, – перебил мотоциклист.
– Еще скажи, что и байк не твой, а угнанный… – ляпнула я, вертя в руках обод – все, что осталось от моих наушников.
Их было жалко. Никогда не любила «затычки» с кучей проводов. А на эти, обнимавшие уши полностью и отсекавшие от шума внешнего мира, я раскошелилась совсем недавно – с последней зарплаты.
– Не скажу.
– И то счастье, – проворчала я. – Пошли, что ли?
И мы пошли, грязные, но непобежденные. Я – величественно, байкер – волоча ногу.
– Как тебя хотя бы зовут, неразговорчивый? – Я покосилась на прихрамывающего мотоциклиста.
Думала, что не ответит. Потому как он сейчас больше всего напомнил слепо-глухо-немого. Его гордый невозмутимый лик отлично подошел бы для инсталляции «краснокожий в каменных джунглях презренных бледнолицых». В общем, если на такого нападешь с вопросом – может и укусить. Молча. Без промедления. Как волкодав.
– Денис, – бросил он коротко.
Повисла пауза. Моего имени он не спрашивал. А я не спешила его радостно сообщать. Шла, глядя вперед. Устала. Мой сегодняшний день был длинным, насыщенным и трудным, прямо как большая Советская Энциклопедия. Поэтому я готова была изображать из себя мисс дружелюбие только за отдельную плату.
А брюнет… Он явно выжидал. С прищуром посматривал на меня так, словно я его заставила заговорить под пытками паяльником и чтением последнего хита Тимати. Затем все же спросил:
– Ну а тебя как зовут?
– Дана.
– Какое говорящее имя… Прямо так и просится сказать: ты дана мне, чтобы я не сдох от счастья. Или, если короче, просто ты дана мне… – Он изогнул бровь. Дескать, я не спошлил, а лишь озвучил очевидные вещи.
– Ты всегда специально провоцируешь людей при знакомстве? Или бесить – это врожденный талант?
– Я всего лишь мизантроп.
«Говнюк и задница», – перевела я его слова на общечеловеческий. Уже десять раз пожалела о том, что захотела ему помочь. Но… Не успей он среагировать, не хромали бы мы сейчас к моему дому. Нет. Скорее всего, меня бы лихо и с ветерком мчали в скорой на встречу то ли с анестезиологом, то ли с патологоанатомом. Так что придется терпеть этого провокатора. Я вздохнула и вслух произнесла совсем другое:
– Мизантроп… Одна моя знакомая считает таких людей вместилищем пороков.
– Твоя знакомая права. И раздражать – лишь самый безобидный из моих.
Тут в нашу милую беседу вклинился скрипучий старушечий голос:
– Гляди-ка ты, на дворе ночь, а она к одному сожителю своему второго любовника тащит! Ни стыда у девки, ни совести!
Подъездный дозор бдел. Денис от такого заявления прибалдел. Правда, ненадолго. Хотя лучше бы словил вирус немоты хотя бы минут на десять. Я только открыла рот, чтобы сказать традиционное: «И вам здравствуйте, чтоб вы были здоровы!» – как брюнет меня опередил:
– А
