как по команде, разомкнули объятия и разошлись по своим комнатам. Остались только я, Ким, отец и мама.
– Наедине, – повторила она.
Мы с братом аккуратно поднялись с колен отца. Ким и папа направились за братьями, а я осталась одна посреди обеденного зала.
– Мара, – с болью в голосе сказала мама и распахнула свои объятья. Со слезами на глазах я кинулась в них, как в омут.
– Мамочка, – всхлипнула я, задыхаясь от нахлынувших эмоций. – Я позабочусь о нем, не волнуйся, все с ним будет хорошо, я помогу, только ты не волнуйся, я позабочусь, – продолжала я лепетать, даже сама не понимая, что за бред несу.
– Я знаю, детка, – нежно погладив меня по голове, проговорила мама. – Я хочу поговорить не о нем, а о тебе.
Я отстранилась от матери и посмотрела в ее мутно-коричневые глаза, наполненные непередаваемой тоской.
– Дочка, тебе тринадцать, и ты покидаешь меня… Чшш! – Мама приложила палец к моим губам. – Покидаешь, – утвердительно сказала она. – Я хочу тебе кое-что отдать. – Мама протянула ко мне руку, в которой находилась простая деревянная шкатулка. – Не пытайся открыть ее, она откроется сама, когда придет ее время.
Я растерянно приняла шкатулку из рук матери и вновь зарылась в складках ее платья.
– Пойдем, девочка моя, надо собраться, – нежно сказала мама. И я послушалась.
Рассвет, как хищная змея, подкрался незаметно. Казалось, только я положила голову на плечо уже спящего Кима, как мама толкает меня в бок и говорит, чтобы я просыпалась.
Плохо помню, как одевалась, как таскала седельные сумки к лошадям, что привел Орэн, как будила Кима. Зато хорошо помню, как прощалась с семьей. Первым меня обнял Тэйро, я глубоко зарылась лицом в его густых волосах. Его тяжелая рука нежно погладила меня по голове.
– Будь осторожна, девочка моя, не верь никому, – зашептал брат. – Все, что есть настоящего у тебя, – это мы и Ким, доверяй ему.
Я крепко прижалась к груди Тэйро и пробормотала слова благодарности.
Карим провел пальцами по моей скуле и просто подмигнул. Я невольно улыбнулась.
Элдай и Бьерн обняли меня так, что затрещали ребра. А мама и папа притянули нас с Кимом к себе и просто сказали:
– Возвращайтесь.
Я ехала на лошади, придерживаемая братом. На другой лошади ехал Орэн, указывая путь из деревни. Мы не обменялись ни словом со вчерашнего вечера. Держать дистанцию было просто. Орэн не пытался заговорить, мы с Кимом не стремились что-либо узнавать. Все условия сделки оговаривала клятва, данная магом.
Деревня осталась за поворотом, когда Орэн повернулся ко мне с братом и на полном серьезе спросил:
– Спать хочется, да?
– Да, – синхронно ответили мы с братом.
– Так спите, – это последнее, что я смогла запомнить, прежде чем мои веки сомкнулись и я провалилась в небытие.
