большого пространства), но потом передумал и негромко прошептал в трубку, опасаясь, что жена может его подслушать, хотя это было невозможно, потому что она давно уже спала.
– Слушай… Поймёшь ли ты. Ты думаешь я не понимаю всего риска? Конечно, понимаю. Но у меня есть предположения, что чем дольше эмбрионы будут связаны с мамой во внутриутробном развитии, тем хоть чуть-чуть больше вероятность, что они потом вырастут людьми, а не конъюгатами.
Где-то далеко Калита не без тяжести вздохнул.
– Почему ты так не любишь самое себя? У всех трудности, сынок. Не у тебя одного. Это не наказание. Это просто форма жизни. Кто-то бабочка, кто-то – навозный жук. Неважно. Мир прекрасен. Позволь своим детям самим решать, кем они станут.
– Я этот дурацкий путь не выбирал.
– Выбирал-выбирал. Ещё как выбирал. Именно этот выбор и позволил, возможно, вам с ней встретиться.
– Ты сегодня больно умный, как я погляжу.
– Больше не затягивай ни днём. Далила права: у неё и вправду мог случиться выкидыш. И она истекла бы кровью у тебя на руках. И у тебя не осталось бы ни сил, ни желания, чтобы спасти своё потомство.
– Хорошо: завтра.
– Помощь нужна?
– Нет, справимся.
Пятерня уже плавала в питомнике, а Далила приходила в себя после веществ, похожих на местную анестезию, но гораздо эффективную и безвредную, разработанную мужем и его другом.
– Ну, как ты солнышко? Больно?
– Нет, совсем ничего не болит. Просто усталость и сонливо.
– Отдыхай, родная. Что ты хочешь? Что тебе приготовить?
Она стала серьёзно обдумывать сей важный вопрос, между делом гладя плечи и руки Хрисанфа, который устроился рядом с ней на специальной кровати.
– Внутренний вкусный наполнитель, который бывает у карася. Чтоб варёный и охлажденный. И ещё чуть с желчью.
– Будет сделано! Как раз на той неделе Калита привёз полмешка этой рыбы.
Через час Далила уже вкушала с небольшого плоского блюда остывшую приятную вязкую массу, которая приятно липла к зубам.
– Вкусно?
– Ага, очень!
– Дай-ка, и я попробую.
Агний потянулся к ней за поцелуем и облизал внутреннюю поверхность её рта.
– Мм! Действительно, деликатес!
Поскольку приставать к ней сейчас не имело никакого смысла, он обнял её и накрыл обоих большим тёплым одеялом.
– Что ещё хочешь? Я весь в твоём распоряжении.
– И ты не пойдёшь работать?
– Нет.
– Гонять на мотоцикле, машине? Плавать в проруби? Торчать в школе? В мастерской, в кабинете? Миловаться с Арсушкой?
– Нет, нет и нет!
– Тебе нужно больше движения. Ты не такой, как я. У тебя кровь стынет от безделья и бездействия. Так что разрешаю тебе улизнуть, как только я засну.
– Любимая.
