голубые глаза, изящно-белая кожа, идеально–удивляющиеся брови и тонкие, таинственные губы. Весь этот образ промелькнул в секунду, но крепко въелся в память.
Мы уже идет бок о бок, а я совсем ничего не могу сказать. Меня заковали в тело безмолвного робота, из которого я пытаюсь высмотреть Елену и хоть как-нибудь прикоснуться. Нет, нельзя молчать!
– Расскажешь что-нибудь?
Мой голос, прошёлся как грубый напильник по струнам скрипки, пытаясь сделать то, что приметил у смычка. Я не смычок, совсем не умею говорить… Что бы наказать рот за ошибку, прикусил губу…
– Попробую, но я боюсь спугнуть тебя своими рассказами.
– Это уже невозможно!
И она начала рассказывать, каждое её слово – часть прекрасной композиции. Да, в этих рассказах полно друзей и самых разных историй с ними – концерты, пьянки, бары, вписки. Но пугает меня не то, что все это противоположность моей жизни, а то, что во всех этих историях нет моего участия… Спугнуть же меня уже было невозможно, да и с чего я взял, что жить аскетом правильнее, чем расточителем жизни? Уже скоро нам прощаться, но я ликую – ещё одно объятие. Со стороны может показаться, что мы два робота, от неловкости и сдержанности. Моя неловкость и сдержанность рождена восторженностью, и как бы хотелось удостовериться, что её неловкость и сдержанность не рождены отвращением… Объятие! Дольше чем принято, но много меньше, чем я бы желал.
Я иду под светом фонарей и все еще дрожу. Сколько бы не думал и не искал слова, мне не удается достаточно описать это чувство. Кажется, я совсем не смогу рассказать Артуру весь этот вечер в увиденных мною красках, а значит лучше смолчать. Молчание – самая сильная речь, для самых сильных, глубоких чувств. Именно поэтому везде принята минута молчания в честь самых великих подвигов, самых больших жертв, ведь слова в описании такого бессильны. О невероятном молчат, промолчу и я.
Даже дома я не могу есть, неужели все это и есть та самая любовь? Пытаюсь понять. А что ы я почувствовал будь на её месте другая девушка, в том же месте, в том же свете и при том же мне? Каковы шансы, что я бы чувствовал к ней, этой другой, тоже самое?.. Но была Елена и я именно ей я покорен, в самый неожиданный момент. Так даже лучше, во мне родилось что-то новое, заставляющее меня улыбаться без причин, счастье?
Со всех сторон раздался звонкий хлопок, не от мира сего. Мир начал рассыпаться, стягиваться в темное ничто. Я вспомнил.
VII
Всё мгновенно растворилось и обратилось в великое ничто. Смерть все это время ждала меня, а теперь встречает приветливой улыбкой, так напоминающей материнскую. Великий голос, голос ангела.
– Ты вернулась. Ну как тебе, душа, твое первое воспоминание?
Так приветливо и нежно, что я даже не стал обдумывать, принялся на ходу описывать все, что во мне образовалось.
– Просто невероятно! Меня погрузило в поток мыслей того времени и омывало волнами
