вот мне дать им нечего… С пальцем расставаться не готова, да и с другими органами тоже: платить Николаю нечем.
– Сань, а ты не интересовалась, что им нужно? – осторожно спрашиваю.
– Нет… Надо было?
– Ну, может, они ошиблись и вовсе не ко мне пришли?
– Сомневаюсь. Тот, что моложе, вашу фамилию назвал. А другой сказал привести подругу «босса». Я сначала растерялась, а потом поняла, что у нас только вы с Арсеном Михайловичем дружите.
Бледнею. Оба мужика знают обо мне личные факты. Потом бледнею еще сильнее, понимая, что про мой «особенный» статус известно даже новенькой нянечке, которая устроилась вместе со мной. И когда сплетни успевают разлететься? Похоже, завтра весь сад и округа будет обсуждать визит двух альфа-самцов к Элле Борисовне. Кто-то, конечно, приукрасит, распространяя новость о том, что в яслях появилась развратная нянька. Приглашает мужчин «на час» после шести, чтобы запереться с ними в актовом зале и кормить манной кашей.
– С чего ты взяла, что я знакома с Арсеном?
– Ну так вы с его женой подруги.
Ясно. Бесполезный разговор. В дамском коллективе про новеньких быстро узнают, а потом за спиной мусолят. Подливать масла в огонь не хочется, поэтому идти на улицу я даже не думаю. Остается два пути: первый – ночевать в садике, дожидаясь, пока мужчины отступятся. И второй, более разумный – бежать домой через запасной выход.
– Элла Борисовна…
– Сань. У тебя есть отчество? – перебиваю.
– Да, Евгеньевна я, – гордо заявляет.
– Так вот, Евгеньевна. Не смей меня так называть. Эля. Точка. И еще – у меня свидание сегодня, ты с Кириллом досиди, а я побегу. Да заодно поговорю с посетителями.
– Свидание? У вас? – переспрашивает, глядя большими глазами.
– А что? В 25 уже поздно, да? – хочется нагрубить, но держусь. Последние нервы выпадут, с этим вот всем. Стоп. Нервы не волосы, они не выпадают…
– За Кириллом пришли, вы чего ребенка не отдаете? – голос охранника заставляет отвлечься от раздумий про то, какого вида нервные клетки в голове. Или они не в голове? Анатомия прошла мимо меня – я потеряла к ней интерес на стадии разбора выделительной системы червей. Надо было бы до мозга дотерпеть… Может быть, тогда понимала бы, что творится в голове у других. У Ромы, Орешкиной, у Санечки, наконец…
– Иди-те… Элла Б… то есть, Эля. Я мальчика сдам, – все-таки соглашается она.
– Хорошо, Кирилл на тебе. Главное, «сдай» в те руки. А я пошла. До завтра.
Не оставляя возможности отказаться, почти бегом спускаюсь по лестнице и, хватая сумку, выбегаю через запасной выход. Доберусь до метро и уеду. А на завтра возьму больничный.
Бегу, стараясь не оглядываться. Попутно звоню Милане, она уж точно должна быть в курсе, откуда Николай мое место работы разузнал.
– Эль, ты чего на марафоне? – удивляется подруга, слыша сбитое дыхание.
– Да, сдаю кросс по вашей
