говорит. Он пояснил:
– Подстроенной аварии не будет. Я не буду лишать тебя имени и прошлого. По официальной версии: тебе пришлось внезапно, можно сказать экстренно, уехать в командировку по работе. Твой начальник объяснил твоим… хм… родственникам, что такую неординарную ситуацию компенсируют материально. Тем более, что ты в командировке вынуждена сидеть без связи.
Я ошарашенно переваривала информацию. Что ж, моя просьба подействовала. И это уже очень и очень хорошо. Тем временем он продолжил.
– Твоих дочерей вчера из сада забрала твоя мама, они ночевали у нее. С ними все в порядке.
У меня неосознанно на глазах выступили слезы, тем не менее, я едва слышно прошептала:
– Спасибо, – он все-таки прислушался к моим словам, пошел на встречу, это уже что-то.
Егор подошел ближе, взял моё лицо в свои ладошки и мягко коснулся моих губ своими. Я уперлась в его грудь руками, в то время как он провел большим пальцем по моей нижней губе, а указательный палец нырнул мне в рот. Я отвернула голову, прекращая его поползновения, но он лишь утробно рыкнул, придавил мои ягодицы к бильярдному столу и настолько тесно сжал меня в себя, что сквозь тонкую ткань платья я ощутимо почувствовала степень его возбуждения. С усилием попыталась оттолкнуть его от себя. В то время как он хриплым голосом прошептал:
– Ты делаешь только хуже. Не играй со зверем, я и так еле его держу. Постараюсь далеко не зайти, ты главное не сопротивляйся.
Его слова обескуражили…
И что мне теперь делать?
Рука с моей талии плавно спустились ниже и залезла под платье. Почему я платье к завтраку одела, а не джинсы? Он начал оглаживать рукой бедро, в то время как сам прокладывал дорожку из поцелуев по шее. Стояла неподвижно в надежде, что всё не зайдет слишком далеко. Его рука перешла к внутренней части бедра, и я, что есть силы, сжала ноги. Попросила его:
– Не надо.
– Разведи ноги, – тоном, не терпящим возражений, заявил он. – Не сопротивляйся, от этого будет только хуже, верь мне. Разведи ноги.
И я ему подчинилась. Моё дыхание участилось, а по телу прошла дрожь. Никогда не любила важных, самонадеянных хамов, а этот волчара ещё и команды раздает! Но как ни странно: его тон, команды, всё происходящее сейчас меня возбуждает. Я почувствовала, как мое дыхание участилось. Сама не узнаю своего тела, которое так тонко и чувствительно реагирует на его прикосновения.
Губы Егора начали спускаться к плечу. В то время как одна рука забралась ко мне в трусики, сквозь мои раздвинутые дрожащие ноги, вторая рука – оглаживала грудь. Нырнув под нижнее белье, его пальцы прошлись по клитору и скользнули дальше. Он костяшками пальцев стал оглаживать складочки между ног, а большой палец дразнящими движениями массировал клитор.
– Влажная, – с удовлетворением констатировал он, – Ты меня хочешь.
– Нет! – выпалила я и сдвинула ноги, плотно сжав их между собой. Но от этого стало ещё хуже. Его рука
