молчание, а выжившим и тем, кто тем утром ушел на пляж, выплатили кругленькие суммы за молчание. Уж не знаю, как правительству удалось замять скандал на высшем уровне, ведь почти все погибшие, за исключением сотрудников отеля, были гражданами других стран. Думаю, их родственникам были выданы липовые свидетельства о смерти. И уж конечно, о том, что смерть носила массовый характер, никому – ни родственникам, ни консулам – не сообщили. Всё сделали очень быстро, в обстановке строгой секретности. В тот же день у отеля поставили шлагбаум, возле которого несли круглосуточную вахту военные, а территорию обнесли высоким забором. Правда, спустя некоторое время охрану убрали. Поняли, что в отель и так никто не сунется. Местные обходили его стороной. Мало кто верил, что отравление воды – дело рук человеческих.
– А чьих тогда? Вы же не думаете, что…
– Я – нет! – отрезала старая гречанка. – У меня, слава Господу, есть голова на плечах. Я уже говорила, что не верю в потусторонние силы, как тут болтают некоторые, кому фантазию девать некуда. Соседи кого только ни поминали: и дьявола, и инопланетян, и приведение…
– Приведение? – быстро переспросила Эрика.
– Я же говорю: каких только глупостей не болтали! А вот до правды охочих не нашлось. К кому я только ни обращалась, чьи пороги ни обивала… Тогда я еще была полна сил – едва за шестьдесят перевалило. Горе-то меня не сразу накрыло. Я вначале не верила, что внучек больше нет. Пока ходила по инстанциям, сил было достаточно. А как поняла, что толку не будет, сразу болячки навалились. То инсульт, то рак… а еще меня в психушку пытались упрятать, чтобы лишнего не болтала.
– Кто? Власти?
– Если бы! Родной племянник. Решил, будто мне опасность угрожает, и спровадил в лечебницу, якобы для укрепления нервов. Тут я смекнула, что, пожалуй, слишком далеко зашла, а Киприду с Зиновией все равно не вернуть. После первого инфаркта Орестес меня к себе забрал. Это его магазин. Вот, помогаю ему, пока силы есть.
Эрика видела, что старая гречанка утомлена разговором и расстроена неприятными воспоминаниями, но у нее был еще один вопрос.
– А владелец отеля? Что с ним случилось?
– Разве я не сказала? Он тоже погиб в тот день.
– Это ужасно.
– Кирие Вергопуло был плохой человек. – Старуха поджала губы. – Киприда всякое про него рассказывала. Но, каким бы ни был, он не заслужил такой смерти.
– И у него не осталось родственников?
– Насколько я знаю, нет. А если б даже остались, им бы все равно не позволили владеть отелем.
– Получается, власти просто конфисковали его, а спустя двадцать лет выставили на продажу, потому что вышел срок давности?
– Получается так.
В этот момент в магазин вошла женщина с хозяйственной сумкой для покупок. Бросив любопытный взгляд на Эрику, она остановилась у полки с медом и стала перебирать банки.
Сложив покупки в пакет, Эрика направилась к выходу, но на полпути остановилась, обернулась и спросила:
– Кирия,
