садсад души моей ржавеет
моей совести
осторожно тихий ход
осторожно пешеход
поскользнешься
пропадешь прямо в ржавчину
перемажешься –
не отмоешься
не отмоешься –
не отмаешься
а отмаешься –
не отмоешься!
«Брат мой, Авель! Я твой Каин…»
…И будут спрашивать, за что и как убил,
И не поймет никто, как я его любил.
90/25
Брат мой, Авель! Я твой Каин,
приготовься, помолись!
Что ж недвижен ты, как камень,
иль тебе обрыдла жизнь?
Что ты обо мне печешься,
о душе моей скорбишь –
скоро кровушкой зальешься –
за себя словечко лишь,
хоть словцо замолви, Авель,
жизнь дается раз один,
примешь смерть от этих сабель,
испроси пощады, Авель,
я твой брат, не господин…
Нет?.. Сам… от себя?..
Отрекся… Что же –
ты зарезал нас двоих…
Получай же!
Аве боже…
Я погибель сотворил…
Кто рукой моей водил?
«Верить как верят почти мертвецы…»
60/25
Верить как верят почти мертвецы
в лекарства
которых нигде не достанешь
но если верили долго отцы
потомство ты верить устанешь
а если устанешь
в ярости дик
усталостью распираем
спокойно задавишь в себе
этот крик
и будешь ходить по краю
по краю по грани по острию
минер устрашился бы даже
чтоб не попасться
попасть чтоб в струю
жизнь не придумаешь гаже
дороги не сыщешь честняга
прямой
есть много и всяких моралей
правда любая бывает кривой
извлекают ее по спирали
«ВЫ «отрывались» от Союза «навсегда»…»
90/26
ВЫ «отрывались» от Союза «навсегда»,
а МЫ врастали в Родину навечно,
ВАС вон гнала всеобщая беда,
наваливаясь НАМ на плечи.
ВАС удручала «Раши» чехарда,
НАС исцеляла Русь,
сперва калеча.
ВАМ снилось, что конвой
всех вновь вернет сюда,
МЫ строй в стране явили
человечий.
ВЫ ринулись кэш хапать из пруда,
НАМ про бабло толкать
файннэншевые речи,
а МЫ воткнулись в телек до утра,
итоги выборов кляня
простосердечно…
«Из пластилина наши души…»
60/26
Из
