они были предвестниками великих перемен будущего. И Борис Александрович Назаров был одним из них.
Когда отца не стало, мне было всего десять лет. В этом возрасте мало интересуешься рабочими делами родителей, их творческими достижениями, планами. Запоминается совсем другое. Походы на каток в Лужники, долгие лыжные прогулки в подмосковном лесу, уроки плаванья на Черном море. Будучи человеком сильным и спортивным, отец учил меня всему, что хорошо знал, любил и умел делать. Велосипед, развивающие гимнастические упражнения, летний бадминтон на даче в Кратово – без всего этого трудно представить жизнь мальчишки, и всему этому я потом учил уже своих детей. Но, пожалуй, самое главное, что перешло ко мне от отца, – это любовь к чтению, уважение к книге. Благодаря ему я с семи лет начал осваивать «Библиотеку приключений», мысленно сражаясь на рыцарских турнирах, фехтуя на шпагах или путешествуя на воздушном шаре. Безграничный литературный мир открылся для меня очень рано и влечет к себе по сей день.
Еще запомнились встречи с друзьями, которые в то время проходили преимущественно в домашних условиях. У отца был широкий круг общения, состоявший из людей разного возраста, в большинстве своем интересных и ярких. Помню его близкого друга – замечательного фотографа, были среди друзей композиторы, художники, были журналисты, коллеги. Часто виделся он с фронтовыми товарищами, кто-то приезжал из Ленинграда, кто-то жил в Москве. Мы, дети, были заняты своими серьезными делами, но кое-что из мира взрослых удавалось увидеть и услышать. Читали стихи, пели песни, авторы которых часто тут же, в компании, и находились. Обсуждали новинки кино, причем не только отечественного, но и западного: в шестидесятых железный занавес чуть приоткрылся, кто-то уже побывал «за кордоном», а что-то показывали на закрытых просмотрах в Доме журналистов, Доме кино и прочих приютах творческой интеллигенции. Тогда-то я и услышал впервые имена Жана Маре, Габена, Бриджит Бардо, Шона Коннери и многих других кинозвезд. Азартно спорили о политике, в голос, не боясь посторонних ушей. Да и чем можно было напугать молодых мужчин, большинство из которых прошли через сражения самой страшной войны? Времена были интересные: хрущевская эпоха легкой оттепели постепенно переходила во времена брежневского, еще не очень явного застоя. Хорошо доставалось всем деятелям, анекдоты и частушки сыпались как из рога изобилия. Некоторые из них по сей день актуальны, хоть и сменились политические персонажи. А еще танцевали. Здесь уж подключались сыновья и дочери. Новомодные хали-гали и особенно твист никому не давали шанса усидеть на месте. От Тамары Миансаровой до Литла Ричарда и Чака Берри – все было на виниловых пластинках или в записи на первых катушечных магнитофонах. Тогда же я, кажется, впервые услышал о «Битлз». О них говорили как о суперпопулярном феномене западной музыкальной индустрии. Память прочно удерживает счастливые картинки прошлого, лица, слова людей близких, родных.
Так случилось, что разбирать
