в чём-то ты, Костя, с ними, наконец, оказался согласен.
– Организм твоей матери, похоже, не окончательно адаптировался к смене широты, при смене долготы процесс адаптации протекает мягче.
– Значит, действительно лучше возвратиться в родные края пращуров.
– Конечно, только на будущее пойми, пожалуйста, меня правильно: я не занимаюсь лечением, но имею право заниматься диагностикой и коррекцией.
– Предполагаю, можно именно это и сказать хирургу и его ассистенту.
– Сказать, конечно, можно, но в какую сторону повернётся полученная ими информация, никто и никогда ни мне, ни тебе не скажет однозначно.
– Что, Костя, неужели всё так сложно и серьёзно в делах медицинских?
– Милая Настенька, при не столь далёком зубодробительном режиме целителей и знахарей просто уничтожали, в том числе в ГУЛАГе.
– Сейчас же у нас, ты и сам знаешь, настали времена совершенно иные.
– Да, по календарному летоисчислению, однако и сейчас эта целительская братия всё ещё шатается по тюрьмам да по ссылкам.
– Неужели и сейчас к целителям и знахарям применяют репрессии?
– Я лично знал одного мужчину, который, будучи в ссылке за оказание медицинских услуг, помогал людям по их настойчивым просьбам.
– И что с отзывчивым человеком могло произойти?
– Кто-то капнул на его добрую благожелательность и чуткость, и ему по решению суда продлили срок на несколько лет в ином поселении.
– Сурово он заплатил за свою сердечность и желание помочь ближним.
– Точно так. И у меня, Настенька, как-то раньше времени отсутствует желание в суде доказывать свою невиновность и добрые намерения.
– Костя, извини, я такое осложнение никак не предполагала.
– Наша действительность, Настенька, в самом деле очень даже сурова к оказанию помощи ближнему и дальнему гражданину и гражданке.
– Прости, пожалуйста, Костя.
– Имеется общеизвестный постулат, что у каждого заправского хирурга имеется своё кладбище.
– Я нисколечко не подозревала, дорогой мой Костя, что в нашем государстве всё так сложно обстоит в деле оказания поддержки и помощи немощным страждущим согражданам.
– Сложность заключается и в их заработной плате. Историки утверждают, что когда-то к одному из вождей в нашей стране обратились с настоятельным предложением повысить зарплаты врачам и учителям. Ты слышала что-либо об этом?
– Как-то не помню.
– Так вождь ответил. Что хороших врачей и учителей народ прокормит, а худые не нужны никому, и пусть умирают с голода.
– Неужели такое могло произойти?
– Думаю, что это не анекдот, а правда жизни.
– Жестоко.
– Но главное здесь в том, что люди этих профессий очень часто в своём желании выжить в нищете путаются с разной нечистью, и
