некоторых интересующих нас лиц и сказал, что не прочь получить от Лона всю не опубликованную по тем или иным причинам информацию, а он ответил, что сам не возражал бы ею располагать. По словам Лона, их газета напечатала все, что было им известно, хотя, конечно, имелись еще и кое-какие сплетни, вроде того, что миссис Горан однажды запустила в миссис Фромм шейкером для коктейлей и что владелец одной фирмы, занимающейся импортом, уговорил Винсента Липскомба напечатать статью о необходимости снижения таможенных пошлин, оплатив ему за это поездку в Европу. Подобные новости показались мне не заслуживающими того, чтобы немедленно возвращаться домой. К тому же я должен был выполнить еще несколько поручений Вульфа. Чтобы раздать фотографии, я встретился с Солом Пензером в редакции «Нью-Йорк таймс», где он собирал информацию о перемещенных лицах и об АСПОПЕЛ, с Орри Кетером в баре на Лексингтон-авеню, где он сообщил мне, что его знакомый продавец играет в гольф в Ван-Кортленд-парке, но он встретится с ним позднее, и с Фредом Даркином в ресторане на Бродвее, где он был вместе со всей семьей, потому что по воскресеньям обед для взрослых стоит здесь только доллар восемьдесят пять центов, а для детей доллар пятнадцать.
И все же, прежде чем вернуться домой на Тридцать пятую улицу, я рискнул кое-что предпринять по собственной инициативе. В свое время я оказал большую услугу одному офицеру нью-йоркской полиции. Если бы я выполнил свой долг как гражданин и частный детектив, он бы серьезно пострадал и до сих пор торчал бы за решеткой, но… обстоятельства бывают всякие. Никто, даже Вульф, об этом не знает. Этот человек в свое время дал мне понять, что он согласится даже подержать мой пиджак и шляпу, если я ввяжусь в какую-нибудь драку, но я ни разу ни о чем его не просил. Однако в то воскресенье я подумал, почему бы, черт возьми, не дать ему возможность отплатить мне добром за добро. Я позвонил ему, и мы встретились.
Я дал ему пять минут на то, чтобы сообщить мне, кто убил миссис Фромм. Судя по ходу расследования, ответил он, сейчас нельзя гарантировать, что это будет выяснено и через пять лет. Я спросил, основывается ли его пессимизм на последних данных, и он ответил утвердительно. Я сказал, что мне больше ничего не нужно, что я снимаю предложение о пяти минутах, но буду признателен, если он информирует меня, когда до выяснения имени убийцы останется не пять лет, а пять часов.
– О чем же я должен буду вас информировать?
– О том, что расследование почти закончено, и я могу посоветовать мистеру Вульфу нырнуть в укрытие. Вот и все.
– Он слишком толст, чтобы куда-нибудь нырять.
– Но я-то не толст.
– Хорошо, договорились. Это все?
– Абсолютно.
– А я-то думал, что вы потребуете у меня голову Роуклиффа с яблоком во рту.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст
