работника прокуратуры, столько раз меня выручавшее, и в тот момент, когда Евгений воззрился на меня, как на божество, сунула ему его прямо под нос. Выражение лица мужчины моментально изменилось: исчезло всякое подобие улыбки, да и брови сдвинулись на переносице. Пробежав глазами по документу, он поднял удивленные глаза на меня и вопросительно посмотрел.
– Золушки и волшебные феи давно уже перевелись, Евгений Валерьевич, – пояснила я на всякий случай, надеясь сразу настроить мужчину на беседу. – Я к вам чисто по работе.
Он, вероятно, наконец-то понял причину моего прихода и сразу же сел напротив на диван. Артистизма в нем поубавилось, и Остапенко предстал передо мной в своем истинном облике. И, надо сказать, облик этот не слишком уж и впечатлял. Каждое движение его, жест – все говорило о том, что мужчина ужасно ленив, обожает красивую жизнь и ради нее готов своротить горы, правда, только на словах.
– А я-то надеялся, что вы ко мне на чай зашли, – закинув ноги на соседнее кресло, произнес Остапенко. – Я вас еще в тот день заприметил, решил: красивая женщина, нужно будет познакомиться. Если бы не тот тип, что рядом с вами ошивался, я бы подошел, честное слово. Так, значит, вы из милиции? – резко перевел он разговор на другую тему.
– Из нее самой. В настоящий момент занимаюсь расследованием убийства вашей бывшей жены и, как вы можете догадаться сами, вынуждена опросить всех, кто был в тот день в доме. К тому же мне стало известно, что вы угрожали Инне Андреевне убить ее, и это слышали все члены ее семьи. Стало быть, подозрение автоматически падает на вас.
– Так, значит, наклепали бабы на меня, – нервно встав с дивана и начав прохаживаться по комнате, буркнул Остапенко. – Всегда знал, что они меня ненавидят. Только не убивал я Инну, богом клянусь, и повесить на меня ее смерть не удастся… Ну признаюсь, подлецом был, грозил ей. Так кто ж не грозил бы, если она меня без средств для проживания после развода оставила?!
– И все же угроза была. Вы это и сами признаете, а доказательств того, что вы ни при чем, нет, – прокомментировала я. – Догадываетесь, к чему я клоню?
Остапенко кивнул.
– Алиби нет, сами понимаете, – бросил он, пожав плечами. – Все там были, никто ни за кем не следил. Я вместе с остальными пил, плясал, в общем, развлекался на всю катушку. Только убивать ее мне было совершенно ни к чему: денежки-то да компания по завещанию Инны все равно ее дочкам отойдут, а они мне неродные. Стало быть, совсем я на бубнах останусь. А пока Инна была жива, то я хоть выпрашивать у нее мог, опять же на банкеты разные ходить. Зачем же мне ее убивать было?
– Ради мести, – вслух предположила я.
– Мести?! – Остапенко усмехнулся. – Да я не мстительный вовсе – чуток позлюсь и забуду. Да и не со злости, а так, для устрашения, скандалы закатывал. – Он некоторое время помолчал, а потом продолжил: – Нет, я серьезно говорю, – он пристально посмотрел на меня, – не трогал я Инны, мы с ней друзьями были. Стоит только завещание ее проверить, ясно станет,
