автомобиля и открывает мне дверь. Протягивает руку. Его ладонь горячая и твёрдая, на неё так удобно опираться. Я иду с ним. В тепле его ауры. Под его защитой.
Желание бежать – это голые эмоции, отголосок страха, разбуженного матерью, я не должна убегать, ведь это может ухудшить моё положение в Лунном мире.
И всё же страх сильнее, я поднимаюсь по лестнице и представляю, как войду в спальню, украду карточку, пульт от ворот и сбегу. Но сейчас я для этого слишком устала.
Усадив меня на кровать, Ариан опускается на корточки, заглядывает в глаза, сжимает мои ладони тёплыми руками.
– Тамара, ты как?
– Жить буду.
Он убирает с моего лица наползшую прядь, едва заметно улыбается:
– Здесь она тебя не найдёт. Ложись спать, отдохни перед инициацией.
Надо же, совсем забыла об этой процедуре. Падаю на подушки.
– Полежи. – Ариан укутывает меня покрывалом. – Сейчас сделаю тёплого молока с мёдом, это самое то для крепкого сна.
Он целует меня в лоб долго, будто не желает отстраняться. И наконец уходит.
Да, мать меня здесь не найдёт, но мой страх уже здесь, и бороться с ним сложнее, чем с ней. Сейчас отдохну, а потом с ним обязательно справлюсь. А когда справлюсь, подумаю, есть ли у меня хоть малейшая возможность отвоевать свободу.
Закрываю глаза…
…
– Тамара…
В постели так уютно и тепло, не хочу ни молока, ничего.
– Тамара…
Морщусь, пытаюсь отвернуться.
– Тамара, пора на инициацию.
Инициация? Какая инициация? Потом доходит: официальное посвящение в жрицы.
Открываю глаза: комнату озаряет падающий из коридора свет. Ариан склонился надо мной, касается плеча.
– Ты уснула, решит тебя не будить, – мягко поясняет он. – Но больше ждать нельзя.
Перекатываюсь на спину. Дышать тяжело, веки так и закрываются.
– Подожди минутку, – шепчу я. – Дай принять душ.
– Тебя помоют там.
Распахиваю глаза, сон как рукой снимает.
– А поподробнее о протоколе инициации?
– Вставай, скоро сама всё увидишь, – хитро улыбается Ариан.
– Расскажи, – хватаю его за рукав и удивляюсь неестественной мягкости белой ткани.
Обычно рубашки из такой не делают. А ещё на ней вышит серебром узор. Скольжу пальцами по груди Ариана: в вышивку вплетены бусинки и острые камушки. Подталкиваю его в плечо, чтобы развернулся, и свет падает на орнамент, вспыхивающий гранями кристалликов и перламутром жемчужин.
– Бриллианты? – уточняю я, тыкая в камушек.
– Да.
Навскидку их с полсотни.
– Не страшно в такой дорогой рубашке ходить?
Ариан смеётся:
– Когда обладаешь почти уникальным даром перемещаться между
