style="font-size:15px;"> Шли, попутно починяя, исправляя огрехи Альберта, и не видели Волохова, который по административной надобности заглянул в детсад.
Мишка услышал фразу: «Не позволю трогать своих людей» и подивился, в который раз, Машиной состоятельности и грамотности, а более всего – верным рассуждениям и правильному принципу. Правда, отметил для себя, что принцип скорее мужской. Но, все равно порадовался и тут же одернул себя. Фифа она и есть фифа! И противного ее характера не заметить нельзя. На фига ему такая заноза, а? Реальная, Кан. ДоКАНает кого угодно.
Музур и Кан успели наладить свет на трех улицах из пяти, закончив уже поздним вечером свои дела на улице Ленина. Вот странная штука – вождь мирового пролетариата давно уже почил в бозе, как и его учение, а имя повсеместно украшает вывески улиц.
Распрощались довольные друг другом на Свияжской и направились по домам. Маша заскочила в магазин. А что? С утра не ела. Взяла самого простого: яиц, хлеба, молока, колбасы. Еще и хмыкнула, припомнив вакансию составленную Волоховым, насчет овощного пайка. На кассе снова ее разглядывали: уставшую, пыльную и с инструментом на поясе.
– Что, мужицким делом заниматься – хозяйство профукать, да? Так и будете колбасой закусывать? Ни котлет, ни супу? – ухмылялась наглая кассир.
– А тут кто на что учился. Вы варите супы, а я делом займусь. И всем радость, правда? – слегка осадила Маша девицу, сложила покупки в пакет и ушла.
А возле администрации ждал ее сюрприз: Волохов на пороге здания, а вокруг него толпа голосящих селян.
– Михал Андреич, это что же за несправедливость? Вон на Ленина, на Школьной и на Свияжской свет починили! Бабы говорят, все херачит. Не мигает! И напряжение хорошее! Даже утюги пашут. А мы что? Чем наши улицы хуже? Когда нам? – И все это хором, и все на одного.
– Тихо! Завтра на фабрике надо электричество наладить. Потом и остальное. Сами знаете, чем живем. Повторять не стану.
Уверенный голос Волохова Машулю впечатлил, однако барышня не согласна была с его речами.
– Дык, когда?!
– Я оповещу по радио. Идите.
Ну и пошли, а что делать? Спорить с Волоховым, что воду в решете таскать – бесполезно. Мужик крепкий и уверенный. Хрена чего у него выпросишь, если он решил так, а не иначе.
Машка дождалась, когда последний проситель сгинет и обратилась к босу:
– Михал Андреич, вынуждена возразить.
– Марья Сергевна, шла бы ты по добру по-здорову. Охота тебе ночью переть до железки? Еще и два чемодана за собой тащить. Завтра утром будь готова на фабрику идти.
– По инструкции обязана в первую очередь обеспечить светом медицинские и образовательные учреждения, потом жилые дома, а уж после все остальное. Это закон, между прочим, – и стоит, пакетом машет, глупая. Нашла с кем спорить.
– Я все озвучил. Не поняла или не запомнила, записывай. Потом прочтешь и осознаешь.
– Я тоже озвучила, что мириться с самодурством не намерена. Фабрика работает. Что, не так? А люди без генераторов.
