дракониусов… да много кого. Прав был Мрак – всех существ и за месяц не перечислишь.
А вот до разумных драконов-перевертышей и героев наших сказок, таких, как, Кощей, или моя предшественница, баба Яга, мы еще не дошли. Как и до Змия, который, словно кот Шредингера, был Горыныч-не-Горыныч.
Самым же нелюбимым моим предметом оказалась магиматика – ну совсем я не понимала, как из пяти необыкновенных событий получается одно обыкновенное чудо. Буланна мне, конечно, пыталась объяснить, да только и у нее ничего не выходило, и соседка лишь грустно вздыхала «Гуманитарий».
Зато по людскому миру я была первая в группе – сказочным созданиям это непросто давалось, у детей природной магии логика ну совсем другая.
С такой насыщенной программой, я так ни разу и не раскрыла дополнительные книги, выданные мне Кощеем, как и учебники по предметам, которые должны были начаться во втором семестре. Впрочем, меня это совсем не беспокоило – и без того знаний предостаточно.
На частые встречи с Алексом времени так же не оставалось – после Кощеева рабства до комнаты бы доползти, какой тут по свиданкам бегать. В этом смысле план Змия оправдал себя на все сто двадцать процентов – с эльфом мы виделись раз в неделю, и то ненадолго.
А увидевшись, преимущественно целовались. Иногда Алекс пытался вновь научить меня пользоваться своей магией, но у него ничего не выходило, как бы он ни старался. Никакого тепла, никакой силы я после того раза больше не ощущала.
Это заставляло меня нервничать, прививая чувство дефективности, однако, к счастью, занятия по развитию индивидуальных сказочных способностей для первокурсников не предусматривались, а значит, и опозориться я пока не могла.
К концу сентября стало холодать – и в сказочном измерении осень постепенно вступала в свои права. Змию пришлось снова наведаться в мою квартиру за теплыми вещами, но в этот раз никого из моих друзей он не встретил. Ну да хорошо – они так и думали, что я в Америке, а я иногда звонила Свете, дабы передать свои новости и узнать об их делах. В целом, никого из ребят не удивила моя спонтанность, так что теперь в реальном мире меня никто не ждал.
– Чего взгрустнула, Маш? – спросила Буланна.
Мы находились в теплицах, а урок по сказочной ботанике заканчивался через пару минут.
– Да так, – я потерла озябшие ладони. – Что-то дом вспомнила.
– Можно подумать, ты одна тут такая, – в своем репертуаре фыркнула Уля. – Нам ведь всем Академию покидать запрещено. Знаешь, как я по своей речке соскучилась? Словами не передать!
– Да, я бы тоже хотела родных повидать, – кивнула Буланна.
– Девочки, не киснем! – Леша приобнял джинну за талию, отчего та покраснела.
Эти двое явно нравились друг другу, только вот вслух это признавать никто из них не спешил. Буланна, как девочка, стеснялась, а Леша то ли тоже отличался повышенной скромностью, то ли просто был эмоциональным бревном, не замечая Буланинной симпатии. Оба варианта имели одинаковую вероятность быть
