увидели? Правда? – ничуть не удивился тот. – А я, представьте себе, эту чертовщину вживую видел, там на месте чуть не поседел от увиденного, – он покачал головой.
Дарья все еще не могла прийти в себя. В голове крутился рой мыслей.
Фотошоп? Видеомонтаж? Но она же сама только что видела, как нарисованный Петр Первый крутил головой на картине.
– Как эта картина называется? – тонким голосом, совсем не похожим на ее, прошептала она.
– Венецианов «Петр Великий. Основание Петербурга», ее тоже украли, – спокойно ответил Михайлов, попивая чай и закусывая вкусным печеньем.
– Мама, что случилось? Мы слышали крики! Ты упала? – на кухню заглянул взъерошенный Тема.
– Нет, все нормально. Я просто палец порезала, – солгала сыну Безбрежная.
Тот важно кивнул, взглянул на Сергея и испарился в недрах своей комнаты.
– Но это еще не все, – таким же спокойным тоном заметил Михайлов.
Дарья громко вздохнула.
– Что еще? Пришельцы с Нибиру? Аннунаки? Екатерина Вторая? Кого вы еще там видели? – с сарказмом заметила она.
Михайлов надулся и обиженно заметил:
– Нет, не Екатерина и не пришельцы, а вот Алексей мне вчера сообщил, что он снова видел призрак Павла, и тот… показывал пальцем на те картины! Вот так вот! – Его глаза задорно блестели, он выпил чашку чая и внимательно посмотрел на хозяйку.
Страницы старой книги… 20 апреля 1314 года. Не пятница, среда
Во дворце Наместника Бога на земле, Папы Климента Пятого, в тот день было многолюдно. Слуги носились по коридорам дворца в панике, самые лучшие лекари и знахари просиживали у постели умирающего понтифика.
Не прошло и сорока дней с момента казни Великого Магистра, как у Климента Пятого сильно разболелся живот. Не помогали ни магические травы с берегов Персидского моря, ни порошок «эликсир жизни», приготовленный из толченых египетских мумий, ни сок из высушенной кожи лягушки, которая умерла ненасильственной смертью в полнолуние, ни ежечасное пускание крови.
Лекари все сбились с ног, но стоны и вопли понтифика раздавались и днем, и ночью, были слышны во всем Париже.
В городе снова начали говорить и вспоминать о страшном проклятии, и для папы Климента Пятого предложили лечиться самым надежным средством – толчеными изумрудами.
Согласно легенде, считалось, что изумруды способны избавлять от любых проклятий и порчи, знахари вспоминали изумрудную скрижаль Гермеса Трисмегиста. А чтобы убрать ужасное проклятие – необходимо было много, очень много изумрудов. Ведь это не рядовая хиленькая порча, а ужасное проклятие казненного Магистра.
В перерывах между стонами и мольбами, захлебываясь от кровавой пены, Климент был согласен на все. Он обещал озолотить лекарей, осыпать их золотом и драгоценными камнями, если они спасут его, а тем более был готов съесть парочку толченых изумрудов.
Однако изумруды
