у нас в тылу партизаны устроили диверсию и подожги один из складов, вызвало большой переполох. Бог мой! Только этого еще не хватало! Немцы были злые как собаки! Конечно, я боялся, что это опять обернется какими-либо карательными мерами. У меня еще слишком свежи были воспоминания, о том, как сожгли ту несчастную деревню в Белоруссии. Жестокое отношение к гражданскому населению вызывало у меня определенное противление. Стоило ли так рисковать? Еще раз скажу, что гибели Ольги с детьми я никак не хотел! Да и других, впрочем, тоже… В то же время я осознавал свое бессилие, что ничем не в силах буду им помочь! Было понятно, что теперь выставят везде патрули и дополнительную охрану, будут активно выявлять и искать партизан среди жителей и тех, кто им помогает. А уж полицаи точно постараются. Даже сами немцы зачастую относились к местным полицаям весьма пренебрежительно, не могли им полностью доверять. Слишком уж сильно они старались выслуживаться перед своими хозяевами, готовы были даже задницу лизать и тряслись от страха за свою шкуру. Были конечно среди них и идейные, которые ненавидели советскую власть.
Обстановка все более накалялась. Оставаться в доме Ольге с детьми было нельзя. Конечно же партизаны и Николай не доверяли этому самому переводчику, поскольку он являлся свидетелем и мог как считали всех выдать в любой момент. Немцы предприняли сдержанную тактику и от карательных мер решили все-таки пока воздержаться, им гораздо целесообразнее было раскрыть всю цепочку, чтобы выйти на след партизанского отряда и его уничтожить. В партизанском отряде был разработан определенный план. Поскольку немцев было всего двое, Ольга должна была подсыпать снотворное в еду или чай, после чего, как только немцы уснут, впустить партизан, который их добьют и уйти вместе с детьми.
– Завтра, вечером, примерно в это же время, мы за тобой придем, заберем тебя и детей. Вечером, за ужином, подсыплешь немцам снотворное, в еду или в чай. Как уснут, дашь условный сигнал, посветишь в окно лампой, откроешь мне дверь. Пока спят, уберем их по-тихому, без лишнего шума.
– Иоганна тоже убьете? Он же тебя не выдал. – Ольга вдруг заколебалась.
– Нашла кого жалеть… Ты детей пожалей!
– Н-е-е-т… Коля, я не могу…
– Сделаешь, как я сказал! Если немцы тебя возьмут, всю ячейку раскроют.
– Я не скажу ничего!
– Выхода нет… Детей погубишь и себя тоже! – настаивал муж. – На, возьми, пакетик со снотворным. Ты все поняла?
– Да.
Когда Николай уже уходил, его заметил тот самый немецкий офицер, он немедленно бросился за ним в погоню и открыл стрельбу. Мужчина успел перемахнуть через забор и скрылся. Иоганн же, услышав стрельбу немедленно вышел из дома и с ужасом наблюдал картину происходящего.
– Партизаны у нас под носом, а мы ничего не замечаем! Я только что его упустил! – Взбешенный Гюнтер, зайдя в избу схватил хозяйку за волосы.
– Партизан? Это партизан? Отвечай!
– Нет…
– Кто это?
– Я не знаю.
– Скажи ей,
