с предупреждением об опасности. Необходимо лишить их возможности уйти, а для этого стоит послать вперёд одну галеру, на которую Венецианцы непременно нападут и уничтожить их. Так что, по возвращению, я доложил о своём плане Судейкину и тот поддержал меня. Самолёт погрузили на катамаран, а я со своим кораблём «Ока», не дожидаясь остальных вышел в море и направился к Босфору на всех парусах и двигателе. Движение мы начали в 18 часов.
31 мая. Четверг. Около половины пятого утра показались паруса итальянских галер. Светало и, хотя солнце ещё не показалось, видимость была удовлетворительной. Нас также заметили заблаговременно и Венецианские триеры двинулись в нашу сторону, забирая меня в клещи. Ветер дул с моря и идти приходилось курсом бейдевинд, под латинским парусом. На расстоянии в две мили между кораблями, капитан Радомысл приказал убрать паруса. Матросы кинулись по мачтам и вскоре «Ока» шла на одном двигателе. Планы противника определились моментально.
Галеры брали нас на абордаж с обеих бортов. Нас это вполне устраивало. При сближении до, примерно, километра, одна из триер выстрелила в нас из баллисты. Камень, размером в человеческую голову, пролетев почти 700 метров упал в воду далеко перед нами. При скорости сближения в почти 40 км в час, уже через минуту, камни будут падать на нашу палубу. Тогда я приказал открыть огонь из орудий. Два наших 57 мм орудия уже были готовы к стрельбе. Я приказал стрелять по палубе, уничтожая живую силу противника, мачты и рулевых. Против нас выступали две триеры, имеющие по 120 гребцов и по 70 человек экипажа.
На баках триер можно было разглядеть вооружённых воинов, готовящихся к абордажу, среди которых выделялись по 20 арбалетчиков, целящихся в нашу сторону. С расстояния в 800 метров загрохотали наши пушки, сметая с палубы вражеских воинов, взрываясь среди толпы, ломая перегородки, фальшборта, снасти и валя мачты. Уже после 5-6 залпов обеих пушек, на палубы галер упали фок-мачты, а ещё через пару выстрелов и грот-мачты, а при расстоянии в два кабельтовых, рухнули и бизань-мачты.
Падая, мачты крушили на палубах все надстройки и давили воинов. Все снасти перепутались, а паруса и вовсе накрыли палубы таким образом, что из-под них было невозможно выбраться. Обе галеры потеряв управление, половину экипажей и большую часть гребцов в обстреливаемых бортах, потеряли ход и по инерции, продолжали двигаться в нашу сторону. Так получилось, что галера, шедшая справа от нас, прижалась бортом к нашему борту, а другую понесло на берег, находящийся от нас слева. Юнкера и дружинники закрепили галеру к нам и стали наблюдать за трепыханием итальянцев, накрытых своими парусами. Радомысл приказал тянуть паруса на себя и сбрасывать в море. Одновременно корабль дал задний ход, чтобы приблизиться к второй галере, гонимой ветром на азиатский берег Босфора.
Её положение было аналогичным первой галере. Экипаж судорожно пытался освободиться от упавших на палубу парусов, мачт и перепутавшихся снастей. Нам удалось сбросить паруса первой галеры в воду и дать возможность
