нашу.
Говорят, в гневе богиня холст изорвала и челноком из киторского бука четырежды в лоб поразила Арахну. Потом окропила дерзкую деву соком Гекаты, и в тот же миг у девушки исчезли волосы, ноздри и уши, руки и ноги превратились в тонкие ножки, уменьшилась тело, из которого тянулась паутина. Так Арахна превратилась в паука, и все ее потомки были пауками…
Несмотря на то, что дочь чистейшая Зевса Кронида по просьбе отца уже 20 лет незримо приглядывала за Алкидом, чтобы при особой необходимости оградить его от смертельной опасности, ее большие серые сильно выпученные глаза смотрели на смертного брата с холодным высокомерием великой олимпийской богини.
Мощный телом чернокудрый атлет, скакунов укротитель, как всегда, появился с шумом, похожим на шквалистый ветер, треплющий кроны деревьев и на прибой, ударяющий в прибрежные скалы и камни, в одной руке у него был огромный трезубец, а в другой – ларец.
– Вот тебе, племянник, дивные дары из бездн океанских, а во дворе тебя ждет еще один мой подарок – упряжка четырех белоснежных лошадей с золотистыми пышными гривами и хвостами. Многих коней легконогих эти лошади быстротой превосходят, хоть не бессмертны они. Только не забывай их гривы волнистые, водою помыв, всякий раз с маслом расчесывать, и они принесут победу тебе в любом состязании.
Так громко пророкотал брат Зевса Лазурный голосом звучным, с меньшим ударяются шумом о прибрежные скалы огромные волны. Сказав последнее слово, царь глубин вдруг стал оглушительно хохотать, показывая крупные, как у двухлетнего жеребца, зубы. Алкид недоуменно посмотрел на дядю, не понимая, чему он заразительно так смеется, ржет, словно конь, ведь ничего смешного им сказано не было. Несмотря на свою изящную красоту, подаренные кони были обыкновенными лошадями, они уступали в скорости даже коням, которые Энносигей дал Пелопу для участия в состязании с Эномаем за право стать мужем его прекрасной дочери Гипподамии. Поэтому хозяйственный новобрачный вскоре после свадьбы выгодно избавился от ненужных ему лошадей, привыкших к упряжке, которую он не любил.
Почти одновременно с Посейдоном в зале появился другой могучий атлет в ярко блестящем панцире и шлеме, в руках у него были меч и копье; это был воинственный Эниалий, земных городов разрушитель и небесного Олимпа оплот. Бог вероломной кровавой войны был лишь предком Амфитриона, тем не менее, он, будто самый близкий родственник Геракла, растолкал всех и, подойдя к нему, покровительственно положил руку на его плечо и сказал, протягивая меч и копье:
– Я слышал, что много схваток и битв в жизни тебе предстоит, и в них ты бурную славу добудешь, если будешь любимцем моим. В роковых поединках, кровавой войне и безумных сраженьях пригодятся тебе этот меч и это копье, которое некогда я сам изобрел, вооружил им воинов доблестных и обучил как им действовать в ближнем и дальнем бою.
Как только Арес замолчал, в сопровождении 9 прекрасных девушек из глубины
