что таких в мире – всего один, и на каждую не хватит.
Но Илона, интуитивно почуяв самого главного в этой комнате, напряглась еще больше. Последнее слово и окончательное решение останутся точно за ним. Приблудный мальчишка, чьего имени она так и не вспомнила, говорил, что соколиный правитель – самый сильный из всех в своем мире, и номинально, конечно, у каждого народа свой король, но, если вдруг начнется война – всем очевидно, кто победит и станет властителем Иномирья. Поэтому и не воевали по-крупному много столетий. Ну его, от греха подальше…
Повелитель Гаруда вряд ли часто улыбался. Илона, давно и плотно работающая с очень разными людьми, моментально считала это с мимики его лица. Значит, привык строить отношения не на взаимодействии и договоренности, а на силе. Приказывать, давить, а то и брать нахрапом свое. Или – что считает своим. И вряд ли прислушивается к доводам тех, кто слабее.
Плохо, ой, как плохо! Такой тип женщину в принципе слушать не будет, намного проще заставить их сделать все так, как ему нужно. Что там они хотели, порталы открыть? А какой ценой?
«Нет уж, фигушки, – мрачно думала Илона, подходя к помосту, где стояли кресла. – Если они вообще соизволили с нами разговаривать, значит, положение действительно безвыходное. Вот и нечего командовать. В самом крайнем случае просто развернемся и уйдем».
А вот и Айрел, стоит за правым плечом драконьего правителя. Лицо смущенное, прячет глаза. Точно что-то задумал, а их теперь поставит перед фактом. Ну, погоди, жук чешуйчатый, лишишься хвоста после встречи, если что-то пойдет не так!
«Пошло не так» в следующую же секунду, когда дворф окинул пришедших черными глазами-буравчиками и пропыхтел, обращаясь к Айрелу.
– Это, мать вашу за ногу, что?
Палец его был направлен прямо Ксане в лоб. Очень обидно направлен, надо сказать.
– Это посланцы, – Айрел смотрел на них и наливался багрянцем, в тон своего камзола. – Из земного мира…
– Айрел, мы пока еще не ослепли, – раздался насмешливый голос из-за кресла повелителя Гаруды, и вперед вышел еще один сокол, широкоплечий, статный и светловолосый, в длинном синем мундире, расшитом серебром. – Почему не воины или мудрецы, с которыми можно вести дело? Зачем ты вообще притащил на нашу встречу баб?
Последнее слово сокол произнес, презрительно скривившись.
– Других нет, Финист, – мягко, как ребенку, начал объяснять Айрел. – Мы до этих еле достучались. Всех более полнокровных давно белобрысые отловили и уничтожили. Спасибо, что хоть кто-то готов нам помочь…
– И как же помочь? – крякнул дворф, оглаживая бороду. – Кашеварить в лагере разве что, пока мы воевать будем. Так не умеют наверняка, белоручки же, по ним видно.
Судя по вытянувшимся одновременно лицам Июлии и Ксаны, кашеварить бы они стали в одном случае – если потом эту же кастрюлю с едой можно будет надеть охамевшему
