приглашения и просить у нас пива, и я не знаю Билла Блуднера, и я думаю, мы были бы реально признательны, если бы вы свалили.
– Уверен, этажом ниже имеется пиво на любой ваш вкус, – говорит Клариса.
Нафф Дихеранс разражается мощной отрыжкой, почти невероятной протяженности, он явно профессионал этого дела, затем вновь отхлебывает из стаканчика «Смелейяклейямлейя». Линор непроизвольно бормочет, что так вот рыгать просто омерзительно; все на нее смотрят. Ланг расплывается в улыбке:
– Ну приветики. Как тебя зовут?
– Линор Бидсман, – говорит Линор.
– Откель вы, Линор?
– Линор – моя сестра, – говорит Клариса, направляясь к двери и глядя на Наффа Дихеранса. – Ей пятнадцать, она у нас в гостях, мы ее пригласили, реально в отличие, боюсь, от вас, так что если вы позволите мне на секундочку, ну-ка…
Нафф Дихеранс переступает как танцовщик, с эффектным махом ноги, и загораживает дверь телом.
– Хм-м-м, – говорит Клариса. Глядит на Минди Металман. Минди идет к Линор, берет мокрый халат со спинки стула, надевает его поверх фуфайки без рукавов. Ланг тепло лыбится. Нафф секунду глядит на Минди, вдруг разворачивается к двери и начинает биться о нее головой, опять и опять, реально сильно. Ланг Встанг-Шланг ржет. Стук головы о дверь вполне заглушается шумом вечеринки и вообще, впрочем, музыка вдруг стала куда громче, видно, в одиннадцать открыли двери столовой.
– С Наффом такое дело, – Ланг Встанг-Шланг перекрикивает биение головы, обращаясь к Кларисе и Минди Металман, – пиво не идет ему на пользу, он, как выяснилось, почему-то физически не способен… эм-м… опорожнить желудок в минуту кризиса. Как грится. Не может и всё, скока б ни пил, а он часто пьет больше, чем позволяют законы природы. Это опасно, да, Наффчик? – кричит Встанг-Шланг бьющемуся Наффу. – И вместо блёва наш здоровяк обретает себя через…
– …Вколачивание головы в стену, – заканчивает за него Клариса, улыбаясь одними губами, явно вспоминая Сливкера, Джераламо и компанию, Линор это видит. Ланг кивает Кларисе, взаимно ухмыляясь. Нафф наконец прекращает и разворачивается обратно, прислоняется спиной к двери, блистая, лоб красный, глаза чуть скошены. Мышцы на мощной шее вздулись. Он зажмуривается, откидывает голову и дышит тяжело.
– Слушьте, если б мы могли просто остаться, отдохнуть, отдышаться, на пару секунд, перед второй половиной большого луау [13], этажом ниже, мы были бы вам более чем обязаны, – говорит Ланг. – И я передам старику Биллу скверную и, по всему судя, нищасную весть о том, как же вы его не помните, Мелинда Сью. Ему будет больно, это я вам скажу здесь и сейчас, заранее. Он человек робкий, чуйствительный.
– У вас там в Амхёрсте это, кажись, недуг, – говорит Клариса. Линор ей улыбается.
В это самое время Минди перешла к пепельнице в поисках трупа косяка. Линор понимает, что Минди решила: ее не запугаешь, не на ту напали. Ноги Минди блестят
