часто жаловался мне, что это место не очень-то хлебное… Ну, вы понимаете. Впрочем, в последнее время он как-то повеселел, стал очень деловитым, подтянутым. Появились новые знакомые, – вместо алчных завучей и жалующихся директоров школ вокруг Александра Георгиевича стали крутиться какие-то иностранцы…
– Вы были в курсе его нового начинания?
– Нет, супруг не посвящал меня в подробности своей работы. А я предпочитала не задавать лишних вопросов. Тем паче что у Александра Георгиевича стали появляться деньги. Много денег. Даже, пожалуй, слишком много. Я стала ездить на курорты. Сначала – Анталья, потом – Дубаи, потом – Канары, Мальдивы… Этим летом я собиралась на Барбадос. Но, как вы понимаете, поездка сорвалась.
– Может быть, это связано с программами совместного обучения? Или с организацией каких-нибудь русско-американских колледжей? – робко предположила я.
Людмила отрицательно помотала головой.
– Думаю, дело не в этом. Александр Георгиевич, как мне кажется, участвовал в одном проекте, что и привело к подобному результату.
– Вы знакомы с содержанием этого проекта?
– Нет. Но…
Тут Подольская слегка замялась.
– Видите ли, Татьяна, – медленно произнесла она, – дело в том, что милиция повела себя очень странно. У меня в доме был устроен форменный обыск.
– Но ведь это понятно – милиции необходимо установить контакты вашего супруга, попытаться найти какой-нибудь след, который привел бы к разгадке убийства.
Подольская насмешливо оскалила зубы.
– Не-ет, – протянула она, – вот тут вы ошибаетесь. Конечно, со стороны все выглядит именно так. Но имеет место еще один немаловажный аспект.
– А именно?
– Отношение ко мне и к моему покойному мужу со стороны милиции.
– Что вы имеете в виду?
– Меня допрашивали, как жену бандита. Говорили со мной так, будто я в чем-то виновата, будто я преступница. Я все время чувствовала, что они хотят услышать от меня нечто вроде признания. Но только в чем? Я бы даже не удивилась, если бы меня отвели в камеру и продержали там несколько суток. А обыск… Я до сих пор не могу навести в квартире порядок. У меня создается впечатление, что они искали что-то определенное. Нечто, представлявшее для них большую опасность.
– Как вы думаете, что это могло быть?
Подольская на секунду задумалась.
Потом она полезла в большой целлофановый пакет и аккуратно достала оттуда обычную серую папку с засаленными завязочками.
– Думаю, что вот это, – тихо произнесла она.
– Но каким образом…
– Это не было найдено во время обыска? – закончила мою фразу Людмила. – Очень просто.
Она снова умолкла, глядя в неведомую загадочную даль, располагавшуюся сантиметров на двадцать выше моей головы.
Я взяла в руки папку, взвесила ее в руке.
Интересно, куда же ее можно спрятать в квартире?
– Где-нибудь
