женщины было нормальным, можно даже сказать хорошим, но пребывание на кладбище его изрядно подпортило, и этот негатив сохранился у Юлии Павловны на весь оставшийся день. Вроде надо поторопиться, сходить в магазин, приготовить ужин к приходу Вадима Олеговича, а она все время зависает как старый компьютер. То присядет на стул, о чем-то коротко задумается, потом посмотрит на часы – прошло целых сорок минут. Или посуду моет, опять о чем-то думает, очнется – посуда так и не помыта, а время бежит и бежит. Но всё же к пяти часам у неё всё было готово.
«Может давление у меня низкое? – думала Юлия Павловна, пытаясь собраться с мыслями. – А вдруг Вадим Олегович и не придет вовсе? Ну и ладно, что приготовила, то и приготовила, нет сил никаких». И она опять бухнулась на стул, разглядывая накрытый стол. В холодильнике так и остались лежать – лимон, который она хотела порезать, банка тунца для бутербродов, красная рыба и еще какие-то вкусности.
Мысли, уносившие женщину Бог весть куда, внезапно прервал звонок в дверь. Позвонили два раза, настойчиво и длинно. Юлия Павловна – и откуда только взялись силы! -мгновенно соскочила со стула, и мелко перебирая ногами, побежала открывать. На пороге стоял Вадим Олегович, в одной руке он держал роскошные хризантемы, которые важно покачивали своими гигантскими белыми шапками, а в другой четырехгранную бутылку дорогого виски.
– Добрый вечер, Юлия Павловна, вот пришел, как обещал. Цветы в память о Людмиле Сергеевне, ну и немного алкоголя, – он протянул женщине букет и шагнул в квартиру, заставляя хозяйку пятиться назад, чтобы освободить достаточно места его большому телу.
– Как хорошо, что вы нашли время прийти! А то я сижу и все думаю: придете, не придете. Проходите, туда, на кухню. – Юлия Павловна засуетилась вокруг гостя, чувствуя своё стеснение и любым способом стараясь его скрыть.
– Как вы съездили на кладбище? – спросил Вадим Олегович, уверенно пройдя на кухню и усаживаясь за стол.
– Да неплохо, только вот вернулась без сил совсем. Не люблю кладбища, они меня опустошают, поэтому редко там бываю. Не обязательно ездить на могилу, можно и так своих близких вспоминать. А там атмосфера какая-то удручающая: ходишь мимо надгробий, волей-неволей рассматриваешь фотографии, думаешь обо всех, о них. Чем занимались, почему умерли, и тут же сердце щемить начинает, в общем, не помещается во мне вся эта боль, – слова фонтанировали из Юлии Павловны, она никак не могла остановиться, всё говорила и говорила, – я после кладбища будто сама умираю, ни сил, ни эмоций, да и вообще – тормоз какой-то. Вот вернулась никакая, кое-как на стол собрала, половина продуктов в холодильнике так и остались лежать. Поэтому, не сердитесь, если что не так.
– Давайте по рюмочке выпьем, вспомним Людмилу Сергеевну, царство ей небесное, – оборвала себя женщина, потому что ей почудилось, по лицу собеседника мелькнула тень.
Вадим Олегович без лишних церемоний откупорил бутылку, наполнил стаканы янтарным напитком, бросил несколько
