кивнул Викентьев.
Корявый палец старика уперся ему в грудь.
– Вы солгали. Для нас изменилось всё. Раньше мы отправляли урожай в Европу и Азию, а теперь даже в Африку не можем продать. Все сгнило. Нет денег. Нет семян на будущий год. Нас ждет голод.
Викентьев усмехнулся про себя. Как объяснить недалекому фермеру, что его сбыт обеспечивался авианесущими группами и банковской удавкой на шее иноземных правительств? Нет удавки – нет сбыта.
– Учитесь конкурировать, – сказал он вслух. – Если не можете продать товар, значит кто-то торгует лучше вас.
– Не говори о том, в чем не разбираешься, парень. Конкуренцию придумали высоколобые вроде тебя, чтобы лохов разводить. А на деле без лоббистов ты посрать не сможешь, не то что товар продать.
– Я не понимаю, к чему вы клоните.
– Сейчас разжую, раз не догоняешь. Те люди, за которыми вы пришли… Они помогли нам сбыть часть урожая. И обещали помочь еще. И если вы их заберете…
– Ясно, – перебил его Викентьев.
Видимо, сбежавшие вашингтонские ублюдки решили помочь реднекам и устроили сбыт по старым связям. Оплатили гостеприимство.
Реднеки напоминали ему давно умершего отца, который в конце прошлого века ходил на многотысячные митинги, помогая разваливать первый Союз. А через пару лет удивлялся, почему его выгнали на улицу, превратив в бесправного вечно голодного нищего. «Да потому что вы своими руками собственную империю развалили, – сказал ему тогда Викентьев. –Империя тебя кормила. Нет империи – нет работы».
Эти реднеки тоже слишком поздно поняли, что прошлое благоденствие – всего-навсего объедки со стола их элиты. Нет элиты – нет объедков. Ничего нет. Поняли бы раньше – зубами защищали бы своих престарелых миллиардеров, чванливых генералов и тупых ботоксных баб из конгресса.
Судя по суровому виду толпы, реднеки собирались исправить ошибку.
– Ну? – прищурился старик. – Теперь понял? Если хочешь их получить, надо что-то дать взамен.
Викентьев медленно повернул к нему голову.
– Я могу дать тебе взамен много свинца. Стоит мне сказать одно слово – и от твоей толпы даже лужи не останется.
– И что? – сплюнул старик. – Придет другая толпа. Нас много.
«Лжет, – послышался в наушнике голос Барановского. – Тут все жители, даже подростки. В домах осталась только пара лежачих больных».
– Ясно.
Викентьев поднял палец, и над головами реднеков прошла короткая очередь, заставив их пригнуться.
– Следующая будет на поражение. Убирайтесь с дороги.
– Стой-стой-стой, парень, – старик поднял руки. – Мы же будем отстреливаться. Ты потеряешь бойцов. Тебе это надо? Не обязательно пускать друг другу кровь. Есть другой вариант.
– Какой?
– Контракт с вашей администрацией. Вы помогаете нам со сбытом. Мы отдаем вам тех людей. Простая сделка. Все по-честному.
Викентьев скользнул по старику
