нежно взял её маленькую тёплую ладошку двумя руками, что вызвало те же самые чувства, что и в первый раз. Как же не хотелось Юре её выпускать, но в окно постучали во второй раз, и Тома выпорхнула из его рук, сказав на бегу чуть громче:
– До завтра, Юра!
Юра в ответ, лишь помахал рукой.
***
Они встретились на следующий день, как и договаривались. Тома действительно испекла пирог с яблоками. Это был самый вкусный пирог, что доводилось есть Юре, наверное, за всю жизнь. Особенно ему нравилось, что Тома с Валей поладили. Девушки быстро нашли общий язык и беззаботно щебетали о чем-то своем, девичьем. Юре было очень приятно и спокойно молчать и глядеть на них, любуясь.
Но время отпуска неумолимо подходило к концу, и вот настал час расставания. На сей раз, он был более мучительным. На вокзал они пришли втроём. Валя обняла брата и поцеловала в щёчку. Тома тоже обняла Юру и… они, наконец, поцеловались…
– Кх-кх, – вдруг послышалось от мужчины, который стоял рядом.
Влюблённые остановились, и Тома испуганно произнесла:
– Ой, пап, а что ты тут делаешь?
– Должен же я был посмотреть, кто он такой, твой Ромео, к которому ты всю неделю бегаешь. Ну, что же ты, знакомь нас, дочка.
– Пап, это Юра и его сестра Валя. Юра, Валя, это мой папа Андрей Иванович.
Андрей Иванович был среднего роста, коренастый человек, с суровым взглядом, как поначалу показалось Юре.
– Ну-ка, Юра, давай отойдём, – сказал Андрей Иванович, протягивая руку для рукопожатия Юре.
Юра пожал руку Андрея Ивановича и почувствовал его железную хватку. Тома с волнением следила за их коротким разговором, содержание которого не было слышно, внезапно оставшимся в одиночестве девушкам. Но вот мужчины ещё раз пожали друг другу руки и Андрей Иванович, повернувшись, сказал настолько громко, чтобы дочь услышала:
– Тома, прощайтесь, я тебя жду вон там, – показав на ворота выхода с перрона в город, и медленно пошёл, заложив руки за спину в том направлении.
– Что он тебе сказал? – Спросила Тома.
– Да, всё в порядке, – ответил Юра, – это мужские дела.
Тома то ли обиделась, то ли сделала вид, фыркнула, и пошла догонять отца. Затем, сделав несколько шагов, повернулась с игривой улыбкой на лице и руками показала – «Пиши».
– Так что сказал-то её отец? – спросила Валя.
– Это касается только меня, – отрезал Юра.
– У, какой серьёзный! А, правда? – эта фраза была «ключиком» почти ко всем секретам между Юрой и Валей.
– Чтобы я не разочаровал Тому, – слегка набычившись, ответил Юра.
– О, да! Если ты её потеряешь, Юрка, ты будешь самым большим лопухом на свете!
– Знаю, – сказал Юра, провожая взглядом Тому до самых ворот.
Паровоз шумно вздохнул, и народ на перроне засуетился, забегал. Многие спешно начали прощаться. Слегка задержавшиеся где-то пассажиры неуклюже бежали по перрону с тяжеленными чемоданами.
– По
