взять тело людское.
– Но ведь сущность может иметь те чувства и способности, которые присущи его реалии, – вклинился в диалог Гай. – Как он может быть человеком, но при этом видеть меня и разговаривать с Матильдой?
– Он не человек, – покачал головой старец, – он взял тело человека, чтобы хранить там свою сущность.
– А что тогда случилось с духом человека, чьё тело забрали? – не понимал Гай.
– У меня нет ответа на этот вопрос. Изгнать дух из тела нельзя, иначе оно умрёт и от него не будет пользы…
Наставник замолчал и в задумчивости стал ходить туда-сюда перед тумбой, на которой сидели кошка и домовой. Те следили за ним, одновременно поворачивая головы то вправо, то влево.
– Постой, – Митрофан внезапно остановился напротив Гая, – ты упомянул, что вместе с гостем пришёл холод. Это говорит о том, что он забирает всю энергию вокруг своего человеческого тела. Вот почему обессилела Мотя, он выпил её энергию. Скорее всего, эта сущность настолько сильна, что подавляет дух человека, забирая его энергию, оставляя ровно столько, чтобы поддерживать жизнь тела.
«Значит, хозяйка ему нужна для того, чтобы забрать её энергию? – теперь была очередь Моти задавать вопросы. – Но почему именно она?»
– Вот этого я не знаю, – сказал старец. – Но ведь неспроста тебя к ней приставили. Есть в твоей хозяйке что-то, что необходимо защитить.
«И как я должна это сделать, если он выпивает мою силу за пять минут?» – фыркнула кошка.
– А обереги? – встрепенулся Гай. – Я могу по всей квартире их развесить.
– Вряд ли это его остановит, – с сомнением покачал головой наставник. – Они лишь немного его ослабят. Но отказываться от этой идеи не стоит, обереги лишними никогда не будут.
«Вот если бы с хозяйкой рядом всё время человек какой-нибудь находился…» – Мотя спрыгнула с тумбочки, с силой вытянула задние лапы, прогибаясь в спине.
Гай и Митрофан уставились на кошку.
– Что ты хочешь этим сказать? – не дождавшись объяснений, спросил Гай.
Кошка равнодушно принялась вылизывать свою грудь, а в головах у домовых звучало.
«Если энергия тела зависит от его размера, тогда в охранники хозяйке надо было приставить человека да побольше».
– Первый раз в жизни жалею, что такой маленький, – с горечью сказал Гай. – Наставник, а мне можно тело поменять?
– О чём говоришь ты?! Сначала книжки человеческие, а теперь ещё тело?! – Митрофан в возмущении погрозил ученику кулаком. – Я к себе возвращаюсь, а ты оберегами займись.
Гай с кошкой остались вдвоём.
«Странный у тебя наставник. Говорил складно и долго, по полочкам всё разложил, а что делать, как проблему решать, так и не ответил».
Домовой лишь плечами пожал – не в его духе поступки старца обсуждать, верил он в своего учителя беспрекословно:
– Раз сказал обереги делать, значит, буду делать. А ты ешь больше
