что они, изучая проблему под разными углами зрения, вывели «общий закон» этнологии. Один из основоположников социальной антропологии Б. Малиновский писал: «Уничтожьте традицию и вы лишите социальный организм (имеется в виду этнос – Н.С.) его защитного покрова и обречёте его на медленный, неизбежный процесс умирания»72. Отсюда выводится для завоевателей общее правило уничтожения народов: хочешь стереть с лица земли народ – найди способ ликвидации его традиций.
Инерция культуры, сохранение традиции, которое часто кажется нерациональным или даже абсурдным, есть выработанный историческим опытом, но обычно неосознанный способ сохранить жизнеспособность этноса.
Сохранение традиций и недопущение тотальных перестроек – залог сохранения народа. Перемена устоявшихся порядков всегда трудный процесс, но, когда господствующие силы временщиков начинают ломать традиции выдержавшего историческую проверку жизнеустройства, это создаёт обстановку «гибели богов» и наносит народу столь тяжёлую травму, что его сохранение ставится под вопрос.
Особенно опасно радикальное нарушение исторически сложившихся традиций в межэтнических отношениях. Израильский социолог Я. Эзраи пишет: «Любопытный пример политического табу в области демографической статистики представляет Ливан, политическая система которого основана на деликатном равновесии между христианским и мусульманским населением. Здесь в течение десятилетий откладывалось проведение переписи населения, поскольку обнародование с научной достоверностью образа социальной реальности, несовместимого с фикцией равновесия между религиозными сектами, могло бы иметь разрушительные последствия для политической системы»73.
Любой кризис жизнеустройства народа затрагивает какой-то механизм созидания связующих сил. Но иногда кризис принимает такой характер, что обновление механизмов созидания подавляется, а ослабление и разрыв связей продолжается. Хорошо видимыми симптомами такого, незаметного в начале, распада большого народа служит обострение этнического чувства малых общностей: при ослаблении защитной силы большого народа люди мобилизуют этничность близкого окружения.
При этом происходит «разукрупнение» народов, они как бы возвращаются на уровень племенных союзов. Одновременно усиливается примордиализм этнического самосознания, начинаются поиски древних этнических корней, споры о происхождении, попытки возрождения язычества. Сегодня такие явления наблюдается во многих народах нашей страны. Так, например, с 1970 по 1990 г. шёл процесс сближения двух родственных этнических общностей мокша и эрзя в единый мордовский народ. В 1991 году 61% опрошенных из этих общностей посчитали себя единым народом. Затем между ними стала нарастать психологическая дистанцированность, в 2003 г. посчитали единым народом лишь 52 % опрошенных мокшан и эрзян. 74
Важным является и расхождение по ряду вопросов между
Токарев, С.А. История зарубежной этнографии. – М.: Высшая школа, 1978., С. 246.
Ezrahi, Y. Los recursos politicos de la ciencia. – «Estudios sobre sociologia de la ciencia». Madrid: Alianza. 1980, C. 211.
Богатова, О. А. Этнические границы в Мордовии: парадокс многоуровневой идентичности. – СОЦИС. 2004, №6., С. 69-75.
