вставила в раскол дерева, пытаясь раздвинуть щель шире. Они спасли волчонка, тот еще порычал немного, а почувствовав себя в безопасности, притих, лишь изредка скуля от боли в лапе.
– Умаялось дитя. Видать, мать убили, а он убежал. Только тута опасно для детей, – только сейчас человек повернулся к Варе лицом, и она увидела старого дедушку. Борода и волосы были белого цвета, лицо покрывали морщины. А вот глаза у деда были добрыми и молодыми. Варю это удивило, было непонятно, сколько ему лет, а спрашивать она не стала.
– Меня Варей зовут, а вас?
– А меня дед, так и кличь. Имя я забыл, да и к чому оно мне, здесь, в тайге, я просто человек. Ну, Варя, а ты откуда идешь, куда собиралась?
– Я у деда в лесничестве гощу. Иван Петрович, может быть, знаете?
– Може, знаю, аль видал. Я, девонька, давно с людьми не знаюсь.
– Он лесник в этих местах.
– Должно быть, человек хороший. Ты, Варя, волчонка-то возьми. Выходи вместе с дедом, он в этом толк должон знать. А у меня путь не близкий, несподручно нам с ним будет.
– Хорошо. У нас часто покалеченный зверь обитает. Кого охотники ранили, кто в капкан попал. Выхаживаем, а потом на волю отпускаем. Так они все равно приходят. В гости, как будто. Я сама на ветеринара поступила учиться, буду вот им помогать.
– Ветери кого, говоришь? – дед прищурился так, что глаза спрятались.
– Лечить зверей, ветеринаром буду.
Дед передал волчонка Варе, тот даже не проснулся. Они попрощались, и каждый пошел своей дорогой. Варя шла и думала про этого чудного старичка, который говорил и выглядел необычно, с белой, как будто снежной растительностью на лице и голове. Когда она рассказала Ивану Петровичу про эту встречу, он удивился и рассмеялся. Оказывается, про этого деда знали местные, и в шутку называли его Лешим. Добрые люди его уважали, а вот лихой народ, браконьеры там всякие, те, ненавидели и побаивались. Поговаривали между собой браконьеры, что, если Лешего увидел, собирайся в обратный путь – не будет охоты. Все дело в том, что Леший считался духом леса. Он защищал зверье, уводил охотников от добычи, даже думали, что он оберегает что-то. Никто его близко не видел, не подпускал он никого, а вот Варю допустил, видать почувствовал в ней добрую душу.
Лапу волчонку Варя за несколько дней вылечила, он привык к ней и уже не рычал. Брал еду с рук, ложился возле нее на сене, когда она к нему приходила в сарай. На Ивана Петровича серый волчонок всегда рычал, видать, защищал Варю. Все лето прожил он в доме Ивана Петровича, сопровождал Варю, когда она уходила в лес. Он был всегда вместе с ней, но однажды утром, он что-то почуял. Взгляд сделался сосредоточенным, волчонок склонил морду до земли, и долго принюхивался. Он замер и стоял так несколько секунд, а потом резко побежал вперед. Он лишь на мгновение остановился и обернулся, чтобы посмотреть на Варю и стремглав умчался вглубь леса. Она все поняла. Волчонок,
