в молчании идете рядом.
– У меня Ваш ошейник остался… – нарушаешь тишину.
– Давай на "ты", – прерывает он тебя.
Смотришь в его сторону, а он продолжает идти и смотрит прямо перед собой. И эта его фраза бьет посильнее любой пощечины, и даже сама не понимаешь, почему от нее так больно? Может быть потому, что он всё же отпускает тебя? Но разве не этого ты хотела?
– Я хочу его вернуть, – продолжаешь после недолгого молчания, добавляя, – тебе.
– Оставь, – в его голосе чувствуется холод, – возможно, еще пригодится.
– Чушь, он мне не нужен.
В эту минуту он останавливается, разворачивая тебя за плечи.
– Я не отпускаю тебя, слышишь, – он смотрит тебе в глаза, и ты не понимаешь, что между вами происходит в этот момент, но в душе все леденеет, – даже если уйдешь сейчас, ты все равно остаешься моей, поняла!
Его захват не ослабевает.
– Всё закончилось, я больше не принадлежу тебе, забудь, словно ничего не было, – дергаясь, освобождаешься из его пальцев.
– Забыть? – и его рот искажает грустная ухмылка, – вот это вряд ли.
– Тогда считай, что я умерла. Все, прощай.
Быстрыми шагами идешь к выходу из парка, в душе ожидая, что вот сейчас он тебя остановит. Но он не преследует тебя. Застыв на месте, просто провожает взглядом, пока ты совсем не скрылась из виду.
Глава 3.
К его приходу тебе удалось справиться с эмоциями. Кое-как пальцами приводишь в порядок спутавшиеся волосы цвета горького шоколада. Вытираешь зареванные глаза ладошками, наверняка уже вся косметика размазалась по щекам. Готова с кем угодно поспорить, что та еще красотка. Но это сейчас не имеет значения. Красные и опухшие от слёз глаза светятся решимостью переиграть ситуацию.
– Еще не всё потеряно, – вертится в твоей голове, – Аля, ты сможешь!
Встаешь на колени, чуть присев на пятки, и склонив голову, показывая смирение. Надо заставить его тебе поверить. Главное не смотреть ему в глаза. Ты боишься, что он может догадаться о твоих мыслях по их сиянию, прочесть это по твоему лицу. А этого нельзя допустить! И пусть вы и не виделись уйму лет, но все же, когда-то вы были близки. Нельзя так рисковать. Вот он вернулся и стоит совсем рядом, видишь носки его ботинок у самой клетки. Молча смотрит на тебя. Повисла тяжёлая тишина, в которой ты слышишь собственное дыхание и ускоренное биение собственного сердца.
– Я так понимаю, ты смирилась? – его вопрос бьет в тебя, как выстрел.
Подтверждая его догадку лишь еще ниже склоняешь голову. Озноб и мурашки по спине, и что-то еще, что-то давно припорошенное угасшим пеплом из похороненных желаний обожгло внутренности.
– Я задал тебе вопрос. Не заставляй меня повторять его дважды.
– Да, я смирилась, Хозяин, – последние слово ты выдавливаешь из себя через силу.
– Что-то слабо верится. Подними свои глаза.
Все
