Ну, надо же. А где был ее муж, когда тот мудак ее чуть не изнасиловал? Или сейчас, где он? Волнуется. Опомнился! Первый час уже. Неужели у них в порядке вещей, что жена где попало шляется?
– Извини, они уже вроде и привыкли, что я в офисе до полночи задерживаюсь, но тут прям торопят домой.
А! В офисе, значит, задерживается. Ну, да. Мне жена тоже что-то про офис втирала. А потом я узнал, что у меня рога. Ветвистые, как у оленя. В общем, знаем. Плавали. Мое хорошее настроение улетучилось, как будто его и не было. Я резко кивнул. Вынул из кармана бумажник и бросил несколько купюр на стол.
– Может, я все-таки за себя заплачу? – еще раз улыбнулась Марина.
– Обойдусь, – заметил сухо. Она удивилась моему прохладному тону. Переступила на высоких каблуках, неуверенным жестом поправила на плече ремешок сумки. Думал, она не спросит, но Марина все ж поинтересовалась:
– Что-то не так?
– Нет. Все прекрасно.
– Ладно. А то мне показалось, что ты… – нет, все же не договорила. Взмахнула рукой и первой пошла к выходу. А я, как придурок, залип на ее широких женственных бедрах, покачивающихся при ходьбе. И поэтому немного отстал. Моему либидо плевать было на то, что она замужем. Это вообще главная проблема мужчины – то, что, дав ему мозг и член, господь снабдил нас настолько ограниченным количеством крови, что мы могли использовать либо то, либо другое. Или-или, блядь. Третьего не дано.
– Ой… А как тебе с машиной быть? Бросишь здесь?
– Брошу. Мне недалеко до дома. Пройдусь.
Марина замялась, но потом у нее опять тренькнул телефон, и она, торопливо попрощавшись, посеменила к дому. В тишине уснувшего города отчетливо громко стучали ее каблуки. Я постоял, дожидаясь, когда она скроется за дверью, и только потом пошел вверх по улице. Марина так и не обернулась. Да и ни к чему это было. Ни к чему… Дурак. Сорок шесть уже. А выходит, еще на что-то надеюсь. Не смешно ли? Смешно… Говорю ж – дурак.
Велел себе забыть обо всем. Но не тут-то было. Пиджак пропитался ее тонким нежным ароматом. Жасмин, чайные листья… легкий цитрус. Что-то наверняка знакомое, но на ней заигравшее какими-то новыми нотками.
Не заметил, как дошел домой. Задрал голову и… Свет. Какого черта у меня горит свет? Неужели домработница забыла выключить? Я взбежал вверх по ступенькам, приложил к замку магнитный ключ и дальше, вверх на четыре этажа. Чтобы не заржаветь, я всегда ходил пешком. Уже у двери остановился. А дальше что? Например, если грабители? Не идти же к ним безоружным. Огляделся по сторонам. Соседка оставила палки для финской ходьбы. Я взял одну, а потом хмыкнул – что мне этот прутик? Нет, все же день – дерьмо. Единственное светлое пятно – Марина. Но и встреча с ней обернулась таким разочарованием, что… лучше вообще не вспоминать.
Не на шутку обозлившись, пошел к двери. Черт с ними – грабителями. Случись что со мной, и поплакать некому будет. Вряд ли моей вертихвостке-дочери такое придет в голову. Скорее порадуется обломившемуся наследству. Действуя как можно тише, открыл замок, толкнул
