умею, – похвастался я. – Нет, спицами не пробовал… Да и крючком не приходилось. Но все-таки вязке обучен. Нет, никто не учил, я талантливый самоучка.
Он звучно расхохотался, но вдруг посерьезнел.
– Думаешь, королева поможет?
– Она же королева, – возразил я. – Должна. Это же забота о подданных? Конечно же, не станет, это понятно, она же королева… Спасение погибающих в руках самих погибающих.
– А не в ногах?
Я покачал головой.
– Если бы в ногах, зайцы были бы бессмертными. Эх, как они стояли на коленях и вопили: «Спаси нас!» Не зайцы, а мои крестьяне, хотя тоже зайцы, ты прав, хоть и неправ… Кто бы подумал, что это мои крестьяне и что отвечаю за их жизни я! Давно бы уехал и забыл про тот замок и те земли. Но получилось, я для них последняя надежда! Хотя вроде бы на фиг они мне?.. Мне бы хотелось, чтобы кто-то за них заступился! Но раз дураков нет, то придется мне, иначе их вообще измордуют.
– Если не королева, – спросил он с интересом, – то как?
– Буду учиться у Рундельштотта, – напомнил я. – Выпрошу что-то из его чародейских штучек. Ему ни к чему, он в высокой башне во дворце самой королевы, а мне все сгодится.
– Настырный, – сказал он. – Только такие и добиваются.
– Чего?
– А всего, – ответил он хладнокровно. – Высота взлета зависит от настырности. Чем выше, тем труднее.
Я сказал сердито:
– Не люблю трудности. Ненавижу!.. Я сибарит.
Он окинул меня оценивающим взглядом.
– Твои мышцы сами наросли?
– Это другое дело, – ответил я недовольно. – С ними можно ходить и хвастаться, сибаритствуя. Они не для драк, а для… престижа.
– Для, – повторил он озадаченно, – для… чего? Неужто для колдовства?
– Для чародейства, – отрезал я сердито. – Чарования, очаровывания! Я очаровашка такая вот, понял?.. Ладно, не бери в голову. Вон там домики… это что?
– Столица, – ответил он. – Предместье. Столица подраскинулась… Мы подъедем к другим воротам. От них к дворцу чуточку ближе.
Глава 3
Нарядные домики мчались навстречу быстро и вприпрыжку, но когда мы въехали на улицу, пошли по обе стороны медленно и важно, чтобы наши кони не стоптали жителей.
Я с вялым интересом посматривал на дома и саму улицу, задерживаться здесь не собираюсь, прикрою от беды своих несчастных, которых, оказывается, только я и должен защищать, а дальше гори здесь все ясным огнем.
Фицрой даже не посматривает по сторонам, чего ради, уже весь город облазил и всех женщин перещупал, как хозяйка щупает кур, чтобы определить, когда снесут яйцо.
Я поинтересовался:
– Вон тот дом – постоялый?
Он кивнул.
– Да. Но мы там не остановимся.
Я подумал, сказал нерешительно:
– Вообще-то подыхаю с голоду. А королева, может, и не снизойдет до такой мелочи, как накормить провинциала.
– Присмотрись
