методам врачевания;
• основатель проекта интегрально-экологической медицины;
• живописец – автор множества картин;
• литератор, автор девяти романов, множества стихотворных произведений;
• заслуженный мастер боевых искусств (Национальная федерация боевых искусств), вице-президент НФБИ;
• автор прицельных методик надёжного решения любых личных и прочих проблем.
Эта нечеловеческая конгениальная многогранность просто сносит с ног сильнее любого удара по затылку. А может быть, Вадим Вязьмин инопланетянин?
Закончу цитатой из книги самого сэнсэя Вязьмина: «Жил некогда великий мудрец. И вот пришёл к нему странник и спросил: “Скажи мне правду, что есть жизнь и что есть смерть, что есть мир и что есть человек и зачем всё это? Ответь, создана ли эта чудесная и ужасающая своим величием Вселенная или существует от веку? И что есть мудрость, и что есть глупость, и к чему мне стремиться? И если стремиться к мудрости, то как глупости избежать? И если есть Бог, то как стремиться к Нему, если Он недостижим? И если…” Тут он заметил, что, увлекшись задаванием вопросов, оказался совсем в другом месте и задаёт их привязанной к колышку козе…»
Бриллиантовый диван
Конец семидесятых или начало восьмидесятых годов XX века. Некие тбилисские евреи собрались эмигрировать в Израиль из СССР брежневской закваски. В Тбилиси у них был подпольный цех, а это значит – баснословное богатство. Почему решили уехать? Почувствовали опасность – стали сниться тюремные нары, а может, и предупредили их, что лучше сматываться.
Я сам провожал отъезжающих евреев в те времена – везли всё, что только можно. Даже мебель, которая была страшным дефицитом в СССР. Израиль потом ввёл денежные премии тем семьям, которые не тащили с собой эту рухлядь. Даже помойки Израиля не выдерживали столько мебели.
Так вот, эта семья грузинского еврея, назовём его Мамукой (близко к оригиналу), все свои активы перевела в бриллианты, которые были тщательно спрятаны в большом старом диване. В этот же диван были заселены большие колонии клопов – это чтобы никто не догадался! Не думаю, что они читали «Двенадцать стульев», хотя всё возможно.
Приехали в Израиль. Всё барахло вскоре прибыло, кроме… ага, этого дивана с «бруликами». Они, конечно, бросились во все инстанции, а инстанции в ответ посылают их куда подальше вместе с их диваном. Надо сказать, что к тому времени израильские власти были уже изрядно замучены провинциальными евреями и их диванами, чемоданами, картинами, корзинками и картонками. В Израиле провинциальный советский еврей быстро оказался в самом низу социальной лестницы и жизни. Заслуженно вполне.
Поплакали, порыдали Мамукины – всё нажитое непосильным трудом потеряли в одночасье – их можно понять. Стали обустраиваться. Проходит полгода, и вдруг раздаётся звонок:
– Звоним из Лос-Анджелеса. Мы тоже евреи из Тбилиси. Вот мы получили
