«Феофраст, который читал его книгу, сказал, что она выглядела законченной только наполовину, чем-то вроде мешанины, которую он приписывал меланхолии автора» (S). Цицерон (О пределах добра и зла, 2, 15) считал, что Гераклит говорил темно не из-за «темноты» и сложности разбираемых вопросов, в отличие от Платона в «Тимее», а потому что делал это нарочно, чтобы слушатели задумались о его предметах, провоцируя различные размышления. Это мнение Цицерона (сходное положение развивалось христианскими экзегетами, например Иоанном Златоустом, считавшими, что темные и противоречивые места Библии нужны для того, чтобы спровоцировать работу разума) потом было поддержано, например, А. Баумгартеном в параграфе 672 «Эстетики» (1750), который считал, что тем самым Гераклит отучал читателей от мышления по аналогии и призывал применить способности разума к постижению действительных предметов.
Поэтому Гераклит, писал Баумгартен, всегда становился понятен разумным читателям, способным к анализу действительности вещей. Конечно, после Г. Фреге и последующей аналитической философии, разделившей положение дел и протоколы высказывания, мы уже не можем рассуждать так наивно, как Баумгартен. Впрочем, в следующем параграфе создатель эстетики объясняет темноту стиля Гераклита раздражением на сограждан, тем самым перенося внимание от слабости аудитории к предполагаемой слабости самого Гераклита и порицая его.
Мы же можем говорить, что «темнота» Гераклита не бо́льшая, чем темнота «Бхагавад-Гиты», также интерпретирующей понимание мироздания в ситуации столкновения с войной. Или темнота «Войны и мира» Л. Толстого, где тоже люди непривычные сталкиваются с войной – признание в истории беспорядочного движения, неколебимость нравственных императивов, наконец, сон Пьера Безухова с образом жизни как шара, не исключающего случайности, в отличие от разных метафизик всеобщей цельности – чем это не повторение труда Гераклита? Тем более что амбиции политически-религиозного реформатора и миротворца у Толстого были не меньшие, равно как и бытовая раздражительность, критика обрядовой религии, вегетарианство, обучение детей с заменой церкви школой, презрение к художественным выдумкам в трактате «Что такое искусство» и загадочная смерть – почти все основные вехи биографии Гераклита повторены Толстым.
Учение Гераклита
Гераклит запомнился в культуре как «плачущий» философ, раздраженный скептик, предвосхищающий эллинистических скептиков и стоиков. Действительно, ряд идей, например идея «Великого года» (промежутка существования мира между двумя воспламенениями, гибелью богов и мироздания – у греков был свой Рагнарек), поддержанная стоиками, вероятно, впервые появилась у Гераклита. Также Гераклит впервые ввел в широкий оборот многозначные слова «Логос» и «философия» (второе сомнительнее). Логос – это мера, счет, отношение, а уже во вторую очередь – речь (все же логика учит правильным сочетаниям понятий, а не правильному произнесению публичных
