дополнительный материал.
Джайлс напрягся.
– Убить трудягу только ради потворства вашей идее Совершенства?! – возмутился он.
– Почему бы и нет? – Темные круглые глаза смотрели на него не мигая. – Ведь вы используете их как рабов, а на таком маленьком корабле так много рабов вам ни к чему. Что такое один из них в сравнении с моей доброй волей, от которой зависят все ваши жизни? Зачем вам беспокоиться о ком-либо из них?
Шок, словно ледяным топором ударили между лопаток, лишил Джайлса дара речи. Лишь через несколько секунд он смог взять себя в руки и заговорить.
– Да, они трудяги! – Он заметил, что жужжащие альбенаретские слова в его устах превратились в подобие рыка. – Они трудяги, а я магнат, магнат из семьи, сохраняющей власть в течение уже двадцати поколений! Попытайтесь положить в конвертор меня, Райумунг, если считаете, что сможете это сделать. Но если вы троньте пальцем хоть кого-то из тех, кто сейчас оказался под моей защитой, клянусь Богом моего народа и тем Совершенством, которому вы поклоняетесь, что эта шлюпка не достигнет пункта назначения вообще и вы умрете в бесчестье, даже если для этого мне придется разнести ее корпус голыми руками.
Капитан угрожающе нависла над ним. Поблескивающее бесстрастное лицо оказалось совсем близко.
– Я лишь предложила, а не приказала, – сказала она. Редкие нотки эмоций, что-то вроде мрачного юмора, проявились в ее голосе. – Вы в самом деле думаете, что можете потягаться со мной, человек?
Она отвернулась. Джайлс обнаружил, что от ярости весь дрожит, как сухой лист на осенней ветке. Он постоял секунду, ожидая, пока дрожь успокоится, и лишь затем повернулся. Трудяги должны видеть его только в состоянии полного самообладания.
Он позволил себе реагировать не подумав, и результат оказался почти катастрофичным как для него самого, так и для его миссии. Необходимо всегда сохранять самоконтроль. Но уничтожение незначительного человеческого существа вовсе не такой уж пустяк, как считает альбенаретский капитан. Но теоретически миссия Джайлса гораздо важнее, чем жизнь любого трудяги на борту этой шлюпки, и по логике ему следовало бы без колебаний принести в жертву любого из них, если этого требует его долг. Более того, в «штурмовой группе» Окэ многие магнаты поступили бы так без колебаний. И тем не менее в глубине души он знал, что, если капитан предложит это же еще раз, его ответ не станет другим.
Он Стальной – из древнего и благородного рода, который все еще процветает и работает с металлом, давшим ему столь высокий ранг и богатство – в отличие от Медных, Спутсвязов или Бытуслугов, семей, могущество которых давно уже основывалось только на власти над своими трудягами. Металл, сталь, возвысил человека, позволил ему подняться по первым ступеням его пути к цивилизации. Эйфелева башня и мост во Фриско все еще стоят как памятники этого подъема. Любой из клана Стальных счел бы бесчестным стоять сложа руки и наблюдать, как оскорбляют беззащитного трудягу, не говоря уж о его убийстве.
