изобразить неискушенность.
– Я умею не путать службу и развлечения, – заметила Алёна.
Объяснять старухе, что между невинностью и блудливостью есть множество разных других привычек и что большинство людей как раз так и живут, не стала. Зачем оправдываться перед чужим человеком, который к тому же и слышать ничего не желает?
– Надеюсь на это. Пойди для начала переоденься, там сарафан приготовили. Не верю, что из тебя выйдет толк, и для великокняжеского дворца тебе найдут путную прислужницу, чтобы одежду к случаю подбирала. Но я все равно расскажу правила. Вдруг хоть что-то в голове отложится.
В Алёне шевельнулось любопытство. Она знала, чем и для чего отличалась одежда разных отрядов и воинов, почему в праздничном сарафане каждый день не походишь. А что же там еще придумали?..
Оказалось, было бы желание, а запутать можно что угодно, и тонкостей дворяне изобрели великое множество. Наряды делились на утренние, вечерние и праздничные. Для дома, для приема гостей, для выхода – по-разному. Для князей, для бояр и дворян – свои особенности. Одни вещи, как нормальные, можно было носить долго, пока вид хороший, другие надевались лишь раз.
Какой во всем этом смысл, Алёна не спрашивала, только на ус мотала. Во всякой избушке свои погремушки, и что там думала об этом одна алатырница, наверняка никого не волновало. Но по всему выходило, цель одна: показать свое богатство да выделиться среди прочих. Желание понятное, станичные девушки тоже любили похвастать друг перед другом обновками, вот только дворяне зачем-то усложнили себе жизнь, личную причуду, не сказать придурь, превратив в обязательное действо.
Про наряды княгиня вещала, стоя на верхушке внутренней лестницы, а Алёна, чтобы попусту не тратить время, ходила вокруг. По переходу прямо, по лестнице наверх, еще пару десятков шагов, поворот – и обратно. Порой старуха прерывалась, чтобы прикрикнуть на подопечную, которая постоянно путалась в непривычно длинной юбке.
– Что ж ты за девка такая? Как мужик шагаешь! Короче шаги, мягче!
– Подол до колена не задирай! Ты еще исподнее всем покажи!
– Плыть как лебедушка, а не топать, как кобыла!
– Матушка, дай мне силы не отлупить эту дуру как сидорову козу!..
С каждым шагом Алёне все меньше хотелось становиться княжной даже ненадолго. Через полчаса неспешного вышагивания по обрыднувшему пути она сдерживалась, чтобы все не бросить, только из семейного упрямства и задетой гордости.
Наконец отчаявшись изобразить плывущую лебедушку, она вспомнила «кошачий шаг», которому учил дед. Княгиня в первый момент поперхнулась замечаниями, с минуту наблюдала за этим молча, после чего опять попросила сил у Матушки. Но после дело неожиданно пошло к миру, в следующий час замечаний стало гораздо меньше, а потом старуха милостиво махнула рукой, решив, что на сегодня пока довольно.
А впереди еще ждал ужин и правила поведения за столом. И если поначалу Алёна еще опасалась, что
