секрет, вовсе нет. Просто пока не могла найти в себе ни сил, ни слов. Мне даже думать об этом было больно.
– Я спросил, что за дэйург, – подозрительно сощурившись, повторил свой вопрос Лео.
– Мой дэйург. – Я посмотрела ему прямо в глаза, ожидая его реакции.
Лео не сказал ни слова, лишь продолжал буравить меня потемневшим взглядом. Его темная бровь странно изогнулась, а на губах появилась ничего не говорящая мне ухмылка.
– Все же получилось, – усмехнулся он, проводя ладонью по подбородку. – И где же он сейчас? – спросил он.
– Подожди, – прервала я его. – Что значит получилось?
– Где твой дэйург? – словно не услышав моего вопроса, повторил он.
– Пропал, – коротко ответила я. – Но почему ты не отвечаешь на мои вопросы?
– А сама как думаешь?
Иногда мне кажется, что этот мужчина послан мне в наказание за все мои грехи. Он словно кара небесная, которая явилась раздражать, унижать, избивать и учить меня уму-разуму! Он ужасен, с ним невозможно нормально общаться, он всегда говорит то, что хочет, и совершенно не считается с моим мнением!
Подавив раздраженный вздох, я сказала:
– Не знаю, потому и спрашиваю.
– Ответ неверный. Перерыв.
Я шла по длинному коридору, бережно придерживая поврежденную руку. Регенерация уже началась, но, несмотря на это, ощущения были весьма болезненными. Лео, словно и не участвовал ни в какой схватке, легко шел впереди меня. На его коже в свете зажигающихся с каждым нашим шагом огней поблескивали маленькие бисеринки пота.
– Иди к себе в комнату, – тихо сказал он, когда мы вышли к центральной лестнице. – Прими ванну и переоденься, после спускайся, я буду ждать тебя здесь.
Сказав это, он отправился на второй этаж дома, оставив меня тяжело вздыхать внизу. Похоже, обучение превратится для меня в очередное хождение по мукам.
Я была готова через полчаса. Сегодня мое «платье-свитер» уже не казалось мне величайшим злом, каблуки сапог тоже были терпимыми, хотя ходила я все так же неуверенно.
Единственное, что продолжало меня смущать, так это открытость ног и то, что это будет видеть Лео. Но, поразмыслив немного, я решила, что не стоит думать о нем как о мужчине. Мне следовало научиться воспринимать его как учителя, наставника и тренера. Никакого личного отношения быть не должно. Это будет только мешать. Хватит привязанностей в жизни. Я не могу позволить своему сердцу страдать или волноваться. Не тогда, когда оно разбито. И не тогда, когда, закрывая глаза, я вижу их…
– Ну что же так долго? – отозвался Лео, стоило мне шагнуть на последнюю ступень лестницы.
– Прости, – коротко отозвалась я и тут же замолчала.
Лео картинно схватился за сердце и облокотился о стену, при этом он сильно зажмурился и всхлипнул.
– Ты извинилась?! Мне это не приснилось?
