всём.
– В Париже ещё… – вспомнилось мне, – не забыл ещё мою дурную квазиэкономию? То-то, брат! Учён!
– А на что тогда деньги уходят? – поинтересовался он незамутнённым тоном деревенского дурачка, и даже физиономию состроил соответствующую.
– Са-ань… – я возмутился до глубины души, – ты вообще слушаешь, когда я тебе о финансах говорю? Опять всё из головы повыбрасывал, за ненадобностью?
– Я? О финансах? Хе-хе…
– Всё с тобой ясно! – отмахнулся я от этого юродивого, но тут же повернулся, подозрительно уставившись глаза в глаза, – Издеваешься, што ли?
– Самую чуточку, – засмеялся брат, показывая эту чуточку пальцами, – Помню, помню… кучу проектов тащишь, капиталист недоделанный!
– Тащим! – педантично поправляю его, – Там и твоих денег предостаточно.
– А… – отмахнувшись рукой, как от чего-то несущественного, Санька продолжил пить чай, раздражая меня сёрбаньем и финансовой простодырностью. Вот вечно так с ним! Деньги есть на поесть, и ладно! На поспать мягко, поесть сладко и одеться нормально? Шикуем!
– Нечего урезать, – снова повторяю я, кусая губу, – Университет? Только-только студенты и главное – профессура начала появляться! Ну… массово.
– А программы? – поинтересовался брат, баюкая чашку в мозолистых ладонях, – Чуточку ассигнования университетские урезать? Совсем никак?
– Не-а… и без того наполовину на энтузиазме да на будущих преференциях трудятся! Да и что урезать? Экспедиции биологов с геологами и почвоведами?
– Хотя бы, – пожал плечами Санька.
– Не-а… – снова повторяю я, – они прибыль уже сейчас дают, понимаешь? Там… в общем, сложная система. Крестьяне охотней в землю свои кровные вкладывают, иностранное кредитование и прочее. Нельзя, никак нельзя!
– Остальное… – вздыхаю, – веришь ли, даже филология с историей, мать их гуманитарную ети, пользу приносят! Да не опосредованную когда-нибудь потом, а прямо сейчас! Не напрямую, ясен-красен, но приносят.
– Да и… – дёрнув плечом, усмехаюсь кривовато, – не вдруг урежешь-то, даже если пользы вот прям сейчас и нет! Знаешь, какая психологическая атака мощная вышла, с социальными проектами? Люди сюда ехали, привлечённые конкретными программами, а сейчас… знал бы ты, как пристально за этими программами следят! Это фундамент, на который всё здание государственности опирается.
– Чуточку, – теперь уже я показываю пальцами, – урезать, и всё… волна может пойти. Принцип домино.
– Из производства тоже изымать ничего нельзя, – предупреждаю вопрос, – Если изыму сегодня, то завтра или через месяц недополучу прибыль, которую не смогу пустить на те же социальные проекты. Долгострой у меня и так заморожен, а всё, что в ближайшие месяцы прибыль обещает, трогать нельзя!
– А на государство часть хлопот скинуть? – поинтересовался напряжённо брат, наклоняясь вперёд, – Никак?
– Што можно – скинул, – усмехаюсь
