нарочно, конечно, – с нежностью заметила сестра.
В лицо им ударил пронизывающий зимний ветер, прилетевший с реки и пронесшийся по тихой улочке. Ноэми сегодня работала в его новой кондитерской, внося последние штрихи в отделку интерьера, но когда ребенок стал слишком сильно брыкаться, выражая свое недовольство, они решили немного прогуляться.
– Однако никто не будет ходить к ним, когда поблизости откроется твое шикарное заведение.
Филипп оглянулся на колдовскую витрину, явно сомневаясь в справедливости слов сестры. Иногда ему ужасно хотелось пройти полквартала, чтобы зайти к ним. Просто проскользнуть в чужой мир, словно он чувствовал, что ему необходимо найти вход в него. Даже если для этого ему придется барабанить каблуком в закрытую дверь.
– Ты понимаешь, что можешь украсть всех их клиентов? – продолжала сестра. – Тебе придется признать, что это немного стыдно. Это местечко – как одно из семи чудес Парижа. Таинственное, известное только истинным гурманам заведение.
– А я своих чудес ни от кого не скрываю, – парировал Филипп.
Его сестра странно закашлялась и прикусила губу. Он взглянул на нее с подозрением, но она лишь положила руку на округлившийся живот и, продолжая упорно покусывать нижнюю губу, ничего не добавила.
– И я сказал бы, что мое новое заведение как раз отлично поработает и на них. Моя кондитерская привлечет сюда больше народу, и значит, многие наконец обнаружат это таинственное чудо.
– Верно, – задумчиво согласилась Ноэми. – Твой план может сработать.
– Вот мне и непонятно, почему они не склонны проявлять благодарность.
Он нахмурился, вспомнив, с какой злорадной улыбочкой Магали предложила ему чашку горячего шоколада. Хотелось бы, по крайней мере в дальнейшем, не беспокоиться о том, что она намерена его отравить.
– Ты же понимаешь, что я смогу привлечь сюда людей со всего Парижа, если не со всего мира? Не у каждого хватит терпения отстоять в очереди. И весь мой избыток может перетечь к ним, – щедро прибавил он.
Вообще-то эти ведьмочки не заслужили этого, учитывая то, как Магали обошлась с ним, но вряд ли ему удастся выстроить баррикаду вдоль улицы и разорвать поток прохожих.
– Возможно, что ты и прав.
Его сестра, так же, как и он сам, могла быстро и реально оценить торговую ситуацию. Так бывает, когда ты с детства воспитываешься на принятии подобных решений, и они становятся обыденными, их просто обсуждают за завтраком, а завтраки эти обычно состояли из семейных фирменных pains au chocolat и croissants[39], постоянно признаваемых лучшими в Париже.
– Ты и правда можешь сослужить службу их бизнесу, – не могла не кивнуть с согласием Ноэми.
– Естественно! – возмущенно подхватил Филипп.
Дожидаясь уважительного отношения от собственных родственников, можно умудриться выдавить кровавые слезы из камня. Лишь матери иногда удавалось
Шоколадные бисквиты и круассаны
