и отключилась.
Не рискуя подходить к матери, которая даже во сне продолжала бормотать нецензурщину, Лена первым делом сгребла с пола деньги. Разжав кулаки, она увидела несколько купюр в пятьсот рублей. Крупная слеза капнула на одну из них, скатившись по подбородку. У Лены задрожало нутро. Она вытерла слезы, спрятала деньги и вышла из дома, чтобы найти брата, хоть и понимала, что нужно убрать рвотные массы, пока они не начали засыхать. Но она просто не могла больше находиться в доме. Нескольких минут наедине с матерью ей хватало, чтобы появилось желание больше никогда ее не видеть.
– Степа? Где ты?
Во дворе было темно.
– Я здесь.
Мальчик сидел на крыльце и всхлипывал. Лена села к нему, обняла и прижала к себе. Она не знала, что вообще можно сказать, чтобы его успокоить. Любой метод утешения теряет свою силу, когда в доме лежит пьяная мать, а детям предстоит туда вернуться.
– Почему? – спросил Степка. – Почему так, Лена? Почему все так?..
Девушка вздохнула. Непозволительно давать слабину перед младшим братом, для которого она – единственная опора в жизни. И тогда Лена спокойным голосом рассказала мальчику об Иове. Слушая ее, он успокоился. Когда история была окончена, он спросил:
– Лена, но разве бог допустил бы такое, если бы он действительно был?
Лена не знала, что на это ответить. Все библейские притчи и истины хороши только до определенного момента, пока не начинаешь рассуждать логически. Для истинных верующих такого момента никогда не наступает – их вера слишком слепа, она не позволяет им мыслить здраво, сомневаться, критиковать, думать самостоятельно. Хотя на это способен даже ребенок, чей мозг еще не затуманен религиозными ловушками.
Отмывая пол, Лена в очередной раз задавалась вопросом: откуда мать берет деньги? Наверняка ворует где-то, или… или что-нибудь еще хуже. Почему она временами приносит их домой, а не тратит на выпивку? Неужели в ней осталась совесть, заговорило материнское чувство? В это не особенно верилось. Но стоит ли брать эти деньги? Тратить их? Не будет ли еще хуже?
Всю ночь дети лежали в своих кроватях и прислушивались, не проснулась ли мать. Обоим было страшно и противно, а Лене даже хотелось, чтобы мать не просыпалась уже никогда. Лишь бы не плакал Степа, лишь бы не переносить снова и снова этого душащего унижения. А наутро мать проснулась, ополовинила съестные запасы и сгинула так же неожиданно, как и явилась. Денег, которые принесла, не забрала. Наверное, забыла о них.
Только спустя полчаса после ее ухода Лена смогла вздохнуть спокойно. Этот момент наступил, но теперь все прошло. Можно жить дальше, морально настраиваясь на то, что рано или поздно она придет снова. Придет, но в любом случае уйдет через время. Пока ее не было, о ней удавалось забыть, но ее появление было неизбежным, как проклятие.
На деньги, оставленные матерью, Лунь купила брату новые кроссовки для спортивных соревнований – белые с зелеными вставками
