из кабинета. Маруся положила перед Геной на стол письмо.
– Мария, – строго сказал ей Гена, – я вынужден оштрафовать вас на десять долларов, так как вы сразу не выполнили мое задание.
– Но компьютер был занят, – стала объяснять ему Маруся, – я сказала Александру, но он никак не отреагировал…
– Мне неинтересно, кто в чем виноват, мне важен результат. Мое задание должно выполняться немедленно, – отчеканил Гена, глядя прямо в глаза Марусе своим холодным рыбьим взглядом.
Маруся поняла, что спорить с ним бесполезно, повернулась и молча вышла.
Николай никому никогда не позволял садиться на свою кровать, только для Маруси он делал исключение. Недавно он прочитал в одной книжке по домоводству, изданной в 1953 году, что девушка никому не должна позволять сидеть на своей кровати. «А мы что, хуже?» – возмущался Николай. И когда кто-нибудь пытался сесть на его кровать, он мягко, но настойчиво сразу же предлагал пересесть на стул или на кушетку. Его приятель Сергей обладал привилегией снимать пальто в комнате Николая, а не в коридоре, где это полагалось делать всем остальным гостям. Марусе же разрешалось сидеть на кровати. На стенах комнаты висели фотографии Николая, на большинстве из них Николай был еще молодой и худой, он в разных костюмах, отделанных кружевами, пел на сцене, гулял по Берлину, а на одной даже совершенно голый стоял на четвереньках в кустах – это он изображал Тарзана в Центральном берлинском парке.
Когда Николай жил в Берлине, одно время он работал в баре «Гегель», пел песни и играл на рояле. Каждый вечер в этот бар приходила старая немка, вся иссушенная, очень похожая на старую эсэсовку, она регулярно напивалась и начинала его доставать:
– Скажи, русский, зачем ты сюда приехал? Что тебе здесь надо? Скажи, ты приехал за нашими деньгами?
Николай сперва отвечал ей вежливо, что, мол, ему хотелось увидеть, как живут в Германии, что он очень любит немецкую культуру, немецкую литературу и живопись. Но она каждый вечер начинала все по новой:
– Зачем ты приехал сюда? Ты хочешь отнять деньги честных немцев?
Наконец Николай не выдержал и сказал:
– Хорошо, я скажу тебе, зачем я сюда приехал, только тебе это может не понравиться, я тебя сразу предупреждаю!
Она с любопытством приблизила свое ухо к его рту, и он тихо и холодно ей сообщил:
– Я приехал посмотреть на людей, которые убили моего дедушку!
Тут она вся скорчилась и сразу же отвалила в свой угол и больше никогда не приставала к нему со своими дурацкими вопросами.
Николай жил в Берлине у немки по имени Эльза, которая периодически предлагала ему заняться с ней сексом, «гигиеническим сексом», как она выражалась, и его это ужасно доставало. Он ей говорил:
– У нас, русских, свои законы – сперва в церковь, а по том уж в постель! У нас так не принято, как у вас, мы гигиеническим сексом не занимаемся!
У Эльзы была своя квартира и еще домик в окрестностях Берлина
