style="font-size:15px;"> – Развели тут какие-то сопли… – прошипела на нас Галка, видя как мы обнимаемся и признаемся друг другу в любви.
– А тебе то что, завидно что ли? – злобно окликнула ее я.
– Чему тут завидовать?
– Тому, что у нас настоящая дружба и скоро, между прочим, Люси окажется на свободе! А тебе еще лет пять тут сидеть, – съязвила я.
– Что? Какого черта?!
– О нас позаботилась наша Черная Мамочка, – улыбнулась Люси и обнажила свои белоснежные зубы, которые несколько не испортились за время пребывания в таком месте, потому что мы с Люси категорически отказались от «чифира», сильно крепко заваренного чая, который так сильно портил зубы, но был очень популярным в колонии.
Галка прикусила губы, сильно сжала кулаки, но ничего не сказала.
Мы просто пожали плечами и перестали на нее обращать внимание.
Когда Люси покинула стены тюрьмы и минула этот колючий забор, я долго плакала, лежа у себя на кровати. Я уже чувствовала как мне ее чертовски не хватает… Три года бок об бок, а сейчас только чувство пустоты и какого-то внутреннего страха, ведь на счет моего освобождения все было призрачным и туманным…
– Не переживай, малышка, – успокаивала меня Черная Мамочка, – я позабочусь о тебе, не бойся, все будет хорошо.
– Матильда… а что будет, когда я выйду отсюда? – задала я вопрос, который волновал меня не меньше.
Женщина свела брови и посмотрела на меня в упор. Я поежилась от такого взгляда.
– Ты боишься? – спросила она.
– Даже не знаю… – ответила я. – Наверно… Человека всегда пугает неизвестность… на то наша природа…
– Ты права, моя дорогая… Но я не хочу чтобы ты боялась. Тебе совершенно нечего бояться. Я изначально вас взяла под свою опеку и несу некоторую ответственность за вашу жизнь. Я бы не спасала вас тогда еще в СИЗО, для того чтобы просто затянуть в очередное дерьмо. Жанна, чего бы ты хотела от жизни? – вдруг спросила Черная Мамочка. – Как бы ты хотела жить
Я немного замешкалась от такого вопроса, но потом, не раздумывая, ляпнула:
– Я хочу быть на свободе!
Матильда добродушно улыбнулась и взяла меня за руку. Ее ладонь была сухой, шершавой, но теплой. Я тоже постаралась улыбнуться, но моя улыбка, скорее всего, напоминала нервный тик.
– Девочка моя… представь, что ты уже на свободе… как бы ты хотела жить, когда окажешься за стенами этого места, чем бы ты хотела заниматься?
Я прикусила нижнюю губу. Надо же, все это время я даже не задумывалась о том, что я буду делать, если выйду отсюда и действительно окажусь в уже забытой обстановке, где нет высокого забора с колючей проволокой, нет решеток, шконок, очереди в душ, где нет ограниченного пространства, и надоедливых лиц арестанток…
