знатный скрипач, брат его Пилип – цимбалист, Потап Меньков – дудошник и песенник, Трофим Клюев, или просто Трошка, с бубном. Немного погодя на улице раздались девичьи голоса:
– Ай, колядочки,
Ни старенькие,
Вы на дуб, на дуб:
Ни маленькие,
Нашим девочкам
Ой, только любы.
Вже никто не люб:
Молоденькие!..
Веселая и шумная гурьба девчат наполнила хату. Парни уселись на лавки, девушки толпились у полатей. Смех и веселые шутки раздавались то тут, то там. Тем временем музыканты настраивали свои инструменты. Но вот цимбалист прошелся «крюками» по струнам, скрипка подхватила, бубен зазвенел и оркестр «вдарил» плясовую. Заходило все ходуном: и стол, и слонцы, задребезжали шибки в окнах, – Егор Максимкин с Аленой Ивендиковой пустились в круг. Вот они сходятся, не уступая друг другу; Егор наступает, Алена, круто повернувшись, обходит его слева, но кавалер тут же загораживает ей путь:
– А каб тябе да Пярун да забив,
Як я тябе молодую любив!
– поет юноша, тесня девушку.
– А каб тябе да молонья спалила,
Як я тябе молодого полюбила!
– отвечает ему чернобровая красавица, ловко увертываясь вправо и обходя парня, под веселый смех зрителей. Два каганца тускло освещали хату. Хозяйка сидела на печи вместе с дробными детками и любовалась веселым сборищем. За казацком следовала полька, за нею кадриль, потом лентий. Когда танцы все «перескакались», подошло время и Бахарьку женить. Во дворе пропели певни.
– Выбирать «батьку» и «матку», – подал голос Микола Хоменок.
– Потапа, Потапа в батьки! Он знает песни, – наперебой защебетали девушки.
– Лявониху в матки, – прогудел Якуб Пацун.
– Ладно, ладно! – одобрительно подтвердили остальные парни. – Слазь, Лявоновна, с печки! – торопит Потап.
– А Изохватиху сами выберите, – сказали многие «батьке» и «матке», те пошептались.
– Нехай Гапка Федоркина будет Изохватиха, – объявил Потап. Все одобрили его предложение. Гапка была уже солдаткой, мужа ее угнали в Маньчжурию, поэтому девушкам можно было поверять ей тайну сердца. Каждая девушка прошептала Изохватихе на ушко, какой парень ей люб. Выборные уселись на слонец около печки.
– Ну, теперь, девки, становитеся налево, хлопцы – направо! – командовал Потап.
Лявониха весело запела:
Буду я девчат ловить,
Буду их с хлопцами женить.
Досыть вам по одной ходить,
Надо вас у пары вводить…
Девушки зарделись как маков цвет; смеясь и закрывая лица передниками, они прятались друг за дружку. Парни степенно выжидали. Изохватиха шепнула что-то матке на ухо.
– Ну, вот и ладно, Настуся невеста, а Тимка жених, поведем их, батька, к Бахарьке.
– Ай, я не хочу замуж! – прячется Настуся в дальний угол; но батька с маткой берут ее под руки и поют:
Бахарька, Бахарька,
Через бор дороженька,
Битая, топтаная:
Настуся коханая,
Три года кохалася,
Бахарьку
