его собственного волосяного покрова, несколько смутился.
– Мужики, давайте не будем нервничать, – продолжил я. – Дрюня, у тебя что-нибудь выпить есть?
– Там, в холодильнике, остатки… – уставившись в пол, произнес Исмутенков.
– Ленчик! – Я посмотрел на Борисова.
Он кивнул и отправился на кухню. Через полминуты принес початую бутылку водки «Кристалл». Я одобрительно кивнул и, взяв из серванта стаканы, поставил их на журнальный столик перед диваном. Разлив напиток по рюмкам, я произнес:
– Ну… За удачно завершившийся поиск!
И мы выпили, закусив принесенными с той же кухни помидорами и огурцами. Я, дожевывая помидор, обратился к Исмутенкову:
– А теперь, хороший мой, объясни нам, зачем тебе понадобилась пушка?
Дрюня, понурив голову, ответил:
– Да так… Гада одного пугнуть хотел, да, видать, не судьба…
– Кого ты хотел пристрелить, придурок?! Он же у тебя сутки в воде пролежал! – заметил Дынин.
– Я стрелять и не хотел. Просто припугнуть…
– И кто же тебя, Андрюша, так достал, что ты аж за пушку схватился? – спросил я. – Как-то раньше я за тобой таких порывов не наблюдал.
– Понаблюдал бы я за тобой, если у тебя кого-нибудь из детей похитят! Ты как карась на сковородке будешь прыгать. Не то что пистолет, гаубицу украдешь! – заявил Исмутенков.
– А что… у тебя дочь кто-то украл? – насторожившись, спросил Дынин.
– Да, похитили. Два дня назад. Вчера записка пришла, с требованием выкупа.
– Что же ты мне не сказал? – быстро проговорил Дынин.
– Я бы тебе сказал, если бы ты в соплю пьяный под стол не свалился! – вдруг остервенело завопил Дрюня. – С пистолетом на боку… Не доверяю я вашему брату. Такой шорох подымете, а девчонку за это время пришьют.
– Слушайте, секундочку, – прервал его я. – Я уже перестаю что-либо понимать. Вроде бы как раскрыли одно преступление, а тут еще одно наваливается. Давайте выпьем и не спеша обо всем поговорим.
Мы снова разлили водку. Исмутенков, как и в первый раз, пить отказался.
– Так, – сказал я, хрустнув огурцом. – Значит, ты утверждаешь, что у тебя похитили Таньку и кто-то требует с тебя выкуп.
– Да, именно это я и утверждаю. Вот записка. – И он вытащил из кармана замусоленный клочок бумаги. – Вчера под дверь подсунули.
Я раскрыл перед собой бумажку, где вырезанными из газет буквами было написано: «Ваша дочь у нас. Готовьте деньги. Связь через ваш почтовый ящик. Никому ни слова, иначе случится непоправимое». Прочитав записку, я отдал ее Дынину и Борисову.
– Слушай, Дрюня, а откуда у тебя могут быть деньги? – неторопливо закурив, спросил я.
– Это ты меня спрашиваешь? – взъерепенился Исмутенков. – Ты лучше их спроси… У меня кроме этой квартиры, старого 412-го «Москвича» и развалюхи-дачи больше ничего нет!
– Ну, может быть, именно это с тебя и требуют, – предположил Борисов.
– И
