то, я хочу подробностей. Больше подробностей!
– Ну что я тебе скажу, Лиз? Да я нравлюсь Владу, но он мне – нет, понимаешь? – Ее дотошность начала немного раздражать, но я быстро взяла себя в руки. – Ну… он классный друг и хороший парень, мне не хотелось бы портить уже сложившиеся приятельские отношения.
Я посмотрела на розу. Боковым зрением видела, что Лиза смотрит на меня и молчит. Что-то обдумывает.
– Это все из-за него, да? – Она кивнула на парочку, идущую перед нами. – Кто-то же говорил, что он бабник и нахал. И вообще, смотри, он, похоже, с Миленой. Милая пара, но надолго ли они вместе?..
– Я вижу, – проскрежетала зубами, стараясь не смотреть в их сторону. Куда угодно, только не вперед.
– Так что не думай о нем, подруга, и присмотрись к Владу. А если уж он тебе реально просто как друг, разве мало на свете других парней? Подыщем тебе милого симпатичного парня. Я все устрою, можешь рассчитывать на меня.
– Нет, мне никто не нужен, и Богдан тоже не нужен, но спасибо за помощь. – Я отвернулась.
Лиза – хорошая подруга, но иногда очень доставала идеей найти мне парня. У самой вечный поиск, потому на меня и переключилась. Попробовала бы с Лешей, что ли, на свидание сходить. Просто ему не намекать нужно, а прямо говорить. Он же буквальный до чертиков и не понимает ее томных вздохов.
– Кстати, мы уже почти пришли.
И правда, мы уже на третьем этаже, и вереница одногруппников стала проталкиваться в следующую аудиторию. Очередь была похожа на растянувшуюся гусеницу.
Нужно пережить эту пару, хотя очень сильно хочется домой.
Мысли стали очень рассеянными. Я что-то записывала, слушала, что рассказывал наш преподаватель, но спроси меня сейчас об этом – я ничего не смогу ответить, потому что ни черта не помню. Смотрела в окно, где желтеют деревья, и на некоторых ветках сидят птицы, и думала, как им хорошо. Летают себе, поют, собирают хлебные крошки, которые им щедро накидывают жители нашего города с лавочек в парках. А как похолодает, они полетят на юг и будут греться в лучах яркого солнца…
А еще думала о глазах… его глазах. Такие глубокие и томные. Они настолько темно-карие, что цвет приближался к черному, особенно при плохом освещении, и из-за этого были похожи на две глубокие черные дыры, засасывающие в себя взгляд любой, кто будет смотреть в них дольше десяти секунд.
– Симонова, вы меня слушаете? – обратился ко мне седовласый преподаватель, важно поправляя очки.
– О, да, конечно, но мне немного плохо, Леопольд Викторович, – соврала я. Не буду же я говорить, что мои мысли совершенно в другом месте.
– Выйдите тогда тихо к медсестре.
– Хорошо.
Я поднялась. Вранье враньем, а легенду надо поддерживать, поэтому, раз мне плохо, значит, нужна таблетка. На самом деле схожу сейчас постою где-нибудь возле подоконника, чтобы выждать время, которое я якобы провожу за "распитием" таблеток от головных болей.
Не удержалась и кинула взгляд на задние ряды и встретилась с его глазами. Он смотрел прямо на меня, но
