заставить тебя обратить на себя внимание. Зови меня кретином. Тебе, наверное, будет весело.
Он влюбился в нее не сразу и не с первого взгляда, конечно же. С первого взгляда она показалась ему самой обычной девчонкой, в меру наглой и веселой. Прикольной, забавной, отзывчивой, но никак не самой-самой.
Из всех будущих сокурсников именно с Машей Дима познакомился первой еще при поступлении в университет. Они, будучи еще абитуриентами, стояли рядом, задрав головы вверх и касаясь друг друга плечами, около списков с теми счастливчиками, которые были зачислены на специальность «реклама» факультета искусствоведения и культурологии.
– Я поступила, я крута! – возопила она ему едва ли не на ухо, заставив вздрогнуть. – Парень, я поступила!
– И я тоже, – не верил своему частью молодой человек. Он только что нашел свою фамилию в числе поступивших, и легкая эйфория накрыла его с головой.
– И ты крут, – великодушно уступила ему часть своей крутости светловолосая девушка. Тогда волосы у Бурундуковой были короткие, как у мальчишки, с длинными боковыми прядями выстриженной полукругом челки, которые доставали до ложбинки на шее. Она казалась младше своего возраста, но выделялась яркой мимикой и непринужденным поведением.
Они вышли из возбужденной толпы абитуриентов и уставились друг на друга.
– Ты на какой специальности? – спросила его девчонка, улыбаясь.
– Реклама, а ты?
– О! И я! Так мы будем вместе учиться, – искренне обрадовалась она. – Я – Маша, а тебя как зовут?
– Дмитрий.
– Как официально, Дмитрий, – захихикала Маша. – Пойдем во двор, там лавки прикольные. Я когда относила документы в приемную комиссию, видела, как студенты там вечно сидят. Я теперь тоже хочу.
– Пошли, – был не против Дима. Его разбирал восторг. Он смог! Поступил!
Они двинулись на выход по пока еще почти незнакомым коридорам университета, она – звоня маме, а он – печатая ей же эсэмэс. Мать Димы работала хирургом, и скорее всего, в это время у нее шла очередная операция, поэтому проще всего было отослать ей сообщение, чем звонить. Она, кстати, хотела, чтобы единственный сын тоже стал доктором, но Димка был против. Ему хотелось творческого, креативного образования. Химия, биология и медицина явно были не для него.
Когда парень и девушка оказались около самого выхода, в здание завалилась целая толпа веселых студентов, почему-то еще находящихся не на каникулах. Парни были в баскетбольной форме. Девчонки – в коротких юбочках и топиках в цвет этой формы. В самом центре ребят шел высокий красивый парень (даже Димка, которому мужская красота была вообще как-то параллельна, понял это) с темными волосами, широкоплечий, с тату на шее. С двух сторон его за руки схватили симпатичные галдящие девушки. Сам он что-то громко и задорно говорил, и прочие слушали его едва ли не с открытыми ртами.
Машка, самозабвенно и очень громко разговаривающая с мамой и вертящая в пальцах длинную тонкую прядь челки, совершенно
