же серое от пыли полотенце и вытер им лицо.
– Причешись, – тихо сказал Аркадий, протягивая ему расческу.
– Только ради Леночки.
Базаров неторопливо привел себя в порядок и сказал:
– Все, поехали.
– Приезжайте еще! – шатаясь, сказал вышедший на крыльцо Ситников. Вниз он не спустился, боясь, что упадет со ступенек.
Стоящая за его плечом Дуся торопливо давила обкусанным ногтем на панель айфона.
VI
Едва они отъехали от дома, у Аркадия зазвонил телефон.
– Да, папа, – коротко вздохнул он, ответив на вызов. – Что значит, где мы шатаемся? Мы едем! Тут про… – он хотел, было выдать типичную московскую отмазку «тут пробки», но Женька толкнул его в бок и покрутил пальцем у виска: ты что, идиот? – Продуктовый магазин хороший, – выкрутился Аркадий. – Вот мы и зависли. Да, подъезжаем. Ну, почти.
Он положил телефон в карман рубашки и взамен достал оттуда пачку жевательной резинки. Закинув в рот две подушечки, протянул ее Женьке. Тот молча засунул жвачку в рот.
– Достал, – пожаловался Аркадий. – Пять пропущенных вызовов! Словно я маленький!
– Переживает паноптикум, – усмехнулся Женька. – Небось невеста уже заждалась? – Он подмигнул Аркадию.
– Я тебя прошу, Базаров: веди себя прилично, – сказал тот.
– То есть посуду не бить, девок за титьки не щипать?
– Я знаю: ты можешь, когда хочешь.
– А что мне за это будет?
– По возвращении домой я исполню любое твое желание.
– Домой – это домой? В смысле, в Москву? Долго ждать, – зевнул Женька.
– Домой – это на дачу.
– Тогда ладно. Уговорил.
– Кажись, приехали. Если память мне не изменяет, это и есть загородный дом Матвея Ильича Калязина. – Аркадий притормозил.
– Даже если бы память тебе изменила, мы бы все равно не ошиблись адресом. Мимо этого дома проехать сложно.
Женька скептически оглядел здоровенный кирпичный особняк, крыша которого возвышалась над глухим, почти в два человеческих роста забором.
– Любит народ наша власть, сразу видно, – вздохнул Базаров. – Переживает: как бы простые смертные не увидели трудовую бедность народных слуг.
– Хватит острить, – нахмурился Аркадий. – Или я подумаю, что ты не умеешь пить.
– Кто? Я? Это мы еще посмотрим, кто не умеет!
Аркадий вылез из машины и направился к узкой калитке, возле которой висел домофон.
– Аркадий Кирсанов, – сказал он в динамик, и створки глухих железных ворот тут же поехали в стороны.
Аркадий уселся обратно за руль, и «Инфинити» торжественно въехал на участок. Он оказался довольно большим, к дому вела аллея из аккуратно подстриженных туй. Лето выдалось жарким, поэтому некоторые засыхали. Будто по аллее прошелся хулиганистый пацан с коробкой спичек, зажигая их и
