род здесь вообще с раннего утра – что в сезон на отдыхающих заработают, на то весь год будут жить. Всякую всячину продают. И свою – самодельную, и завозную – заморскую. Рыб колючих, будто надутых, крашеные ракушки, подставки для посуды из кусков дерева и много чего еще. И это все покупают. Нужно ведь что-то на память об отдыхе оставить. А если вещь еще и в хозяйстве полезная, так вообще замечательно.
Бывает и так, что торговец полнейшее барахло за старинный народный промысел выдает. И большую цену за него получает. Пользуется незнанием покупателя и его доверчивостью. За такой обман можно только презирать, да и судить бы не мешало.
Но есть и другой обман. Когда точно знаешь, что тебя дурят, но не злишься на это, а наоборот, восхищаешься. Скажете, такого не бывает? Еще как бывает.
Посреди улицы двое прохожих наблюдали за тем, что на их глазах вытворяет вихрастый мальчишка лет тринадцати в короткой летней курточке. Долговязый старик в шортах при этом снисходительно улыбался, а его спутник – упитанный коротышка в помятых летних брюках, смотрел внимательно и напряженно.
А мальчишка показывал фокус. Сотни раз он уже проделывал этот трюк: на ладонь – стакан, на стакан – платок, на платок – монету, и поверх всего – другую ладонь. А теперь все это резко встряхнуть и… оп-ля! – монета звенит в стакане, провалившись туда сквозь платок.
Мальчик улыбнулся, вполне собой довольный. В успехе он нисколько не сомневался. За всю его карьеру уличного «мага» лишь три раза у него это «чудо» не получилось. Да и было это почти два года назад. Тогда он только начинал выступать на публике и не приобрел еще той ловкости в руках, какую имел сейчас.
– Лихо! – восхитился старик в шортах и почесал в затылке.
– Да у него резинка в платок вшита, с дырой. Он монету через нее продавил, – сказал второй прохожий и недоверчиво поморщился.
Мальчик протянул скептику платок.
– На-те, проверяйте. У меня все по-честному. Волшебство в чистом виде.
– Так уж и волшебство? – ухмыльнулся высокий прохожий, наблюдая, как его спутник с сосредоточенным видом ощупывает платок в поисках несуществующей дыры.
– А что же тогда по-вашему? – вызывающе спросил мальчишка.
– Обычная ловкость рук и никакого мошенства.
– Как-как? Мо-шен-ства? – мальчик усмехнулся. – Смешное слово. Я запомню.
Он взглянул на недоверчивого придиру, который закончил прощупывать платок и принялся рассматривать его на просвет.
– Ладно, пусть не волшебство, а ловкость. И что, на нее посмотреть десяти рублей жалко?
– Нет, конечно, – сказал пожилой прохожий.
– А вон другу Вашему, похоже, жалко. Весь платок мне уже измял.
– Ничего мне не жалко, – недовольно пробурчал дотошный толстяк. – Раз монета в стакане – забирай, уговор дороже денег. Но я хочу понять, как она там оказалась. За это и больше денег готов отдать.
Мальчишка вмиг оживился.
– Тогда гоните сторублевку. Я ее сожгу, а потом она снова целой окажется. Если не получится – расскажу секрет с монетой.
– А если получится?
– Сотка эта моя будет и еще сто рублей подгоните. Двойной тариф за просмотр сложного волшебства… ну… ловкости то есть. И все секреты при мне останутся.
– Ишь какой хитренький. Сожжет мои деньги, потом свои сто рублей из рукава достанет и покажет. Не зря, наверно, куртку надел, это летом-то.
– Могу и снять, – спокойно и с легким пренебрежением сказал мальчик.
– Может он, видите ли… – немного растерялся толстяк, но почти сразу же нашелся: – А давай так, я тебе не сто, а пятьдесят рублей дам и еще с них серию и номер запишу. Идет? – он усмехнулся. – Или на полтинник ты не готовился?
– Вы точно жадный, – угрюмо произнес мальчик.
– Я не жадный, а недоверчивый, – самодовольно улыбнулся занудливый гражданин, решивший, что одержал победу над маленьким ловкачом.
А мальчик вдруг лукаво улыбнулся и сказал:
– Ну, раз не жадный, тогда две сотки сверху, если у меня с полусотней получится. Ну что, рискнете?
– Не рискуй, – усмехнулся старик в шортах. – Это не твой стиль.
Но эти слова только раззадорили толстяка.
– А давай, – азартно воскликнул он, сверля взглядом своего юного противника, и протянул ему пятидесятирублевую купюру, не забыв, однако, взглянуть на цифры ее номера.
Теперь уже растерялся мальчик.
– Что, и вправду согласны? … А я думал… Ну, ладно… раз так, – и он нехотя
