всплывали одна за другой разные статьи, которые Дима читал на досуге.
Прыжки через вышестоящее измерение. Сворачивание лишних измерений до геометрических фигур. Безумная чехарда вариантов пространства, где существует каждая возможная Вселенная.
Неужели это реально?
Да! Потому что на Диму гневно смотрит призрак девушки. И рвётся Ткань Повествования, высвобождая место тёмной материи, которая безжалостно поглотит все нити, объединяющие миры.
Ещё совсем недавно не было никакой Наталии. Её появление – огромная ошибка мироздания. Фатальный сбой в системе, который возник прямо на этом месте. Ну не могло оно пройти бесследно.
– Господи Всевышний, вразуми этого юношу, – затянула молитву Наталия.
Ноги порядочно затекли, однако Дима продолжал мужественно осаждать статую и склеп целиком.
– До чего же здесь темно! – посетовал писатель, выпрямляясь.
Наталия от громких криков перешла к шёпоту и больше не мешала думать.
Всё-таки молчание – золото. Тем более у женщин.
Пусть и призрачных.
Дима озадаченно посмотрел вокруг, включая штурманский эхолокатор – почти как у летучей мыши, только воображаемый. Стены, стены, пол, статуя, стены, Наталия, снова стены и пол. Всё не то.
И всё не так.
Когда твоя девушка мертва…
Писатель помотал головой. Иногда его чересчур заносит.
Ещё через пару минут хаотичных поисков Дима увидел то, чего не замечал столько времени. Прямо за спиной у статуи, на небольшом уступе декоративной арки, стояла лампада. Внутри ещё оставался огарок с фитилём.
Ну надо же, какая удача.
Ощущая себя Брюсом Уиллисом из “Пятого элемента”, парень медленно сунул руку в карман брюк, надеясь отыскать спички. Пальцы нащупали коробок, цепко его схватили и потащили наверх.
Уже хорошо. Может, ещё не всё пропало.
Наталия немного пришла в себя и уже скорее с интересом разглядывала, что происходит в её фамильном склепе. Когда тебя не сковывают ограничения бренной плоти, смотреть сквозь темноту гораздо проще. Зрение становится почти как в тепловизоре, который работает в инфракрасном диапазоне, только более естественным. Силуэты воспринимаешь чётко, но при этом цветовая палитра не такая пёстрая. Оттенки перетекают друг в друга, словно водянистые мазки акварелью.
Девушка едва сдержала смех, когда Дима чертыхнулся, обнаружив, что коробок пустой. Ну в самом деле, что у современного парня в кармане делает картонка из-под спичек? Наверное, по рассеянности сунул.
– Да блин, что я упускаю? – процедил сквозь зубы писатель.
Когда его руки уже почти опустили лампаду на место, склеп озарился тусклым светом. На фитиле заплясал огонёк. Сам по себе.
После ночного полёта над кладбищем это не особо могло впечатлить, но Дима всё равно впечатлился.
– Да он же сейчас убежит! – раздался голос эхом из ниоткуда.
До
