тут же удаляются.
Секунд десять мы молча провожаем их взглядами.
– Вот языки без костей, – говорит, наконец, она.
– Это точно, – киваю. – Что, присядем?
Она соглашается, и мы идем к ближайшему свободному столику. К нам тут же подходит милая рыжеволосая девушка и подает два коктейля.
– Мой любимый! – вскидывает она брови. – Как Вы узнали?!
– Макс заказал именно эти коктейли, – улыбается рыжая и тут же уходит.
– Козел, – шучу я, усмехаясь. – Те коктейли тоже были от него… но тогда я типа не угадал.
Алла улыбается, но затем усилием воли подавляет улыбку и выравнивает спину. Пробует свой коктейль.
Целую минуту мы просто сидим, глядя на то, как на первом этаже танцует огромная толпа.
– Они пошли наверх, – говорит вдруг она. – Не вниз, а наверх.
– На третий этаж?
– Ага, – снова потягивает коктейль через трубочку. – Микаэлла сказала, что там этаж для перепихона.
Улыбаюсь скорее от смущения, чем от чего-то еще. И Алла замечает это.
– Что? – улыбается она уголком губ. – Тебя смущает слово «перепихон»? Или сама тема? Мне уже шестнадцать, так что, я считаю, могу свободно об этом говорить.
– Не думал, что мы будем говорить об этом в первый же день нашего знакомства, вот и все.
– А о чем говорить? – пожимает она левым плечом.– Ты молчишь, как воды в рот набрал, хотя хотел поговорить. Могли остаться внизу и танцевать. Было бы веселее, чем сидеть тут и молчать.
– Прости, что… да, я скучный, признаю.
Она поднимает глаза и смотрит на меня.
– Да ладно, забей, – улыбается. – Я шучу – не принимай всерьез. Натанцеваться еще успеем – в этом клубе время течет медленнее, как объяснила Микаэлла. Говорит, она тут иногда готовилась к экзаменам за час до них. Успевала все книги перечитать.
– Это место искажает время?
– Да, типа замедляет. Ну… я так поняла. Я вообще только вчера узнала, что мои предки колдуны, так что…
Я тут же поднял вверх указательный палец.
– Не называй их так, – деловито объясняю. – Колдуны – это другой класс. Твои предки – маги. А не колдуны.
Она хмурится.
– Есть разница?
Улыбаюсь и пожимаю плечами.
– Есть, но пока не знаю, какая именно.
Она смеется. Очень звонко, хоть и недолго. И от этого смеха у меня на душе становится тепло. На мгновение в памяти всплыл образ Жени, и я вдруг понял, что не должен здесь находиться.
Хотя… что плохого случится из-за обычной беседы? Я же не флиртую и не лезу к ней обниматься. Я просто… просто разговариваю. Ничего больше. А мечтать – это не то же самое, что измена. Совсем не то же самое.
– Есть девушка? – с меткостью снайпера попадает она в яблочко, заставляя меня замереть. Хочется сказать правду, но что-то внутри меня орет, призывая
